Крым 41-42. Загадки и мифы. 4

Противника нужно было "держать" на Тыловом рубеже, одновременно начав работы по подготовке эвакуации. Вместо этого, в ночь с 29-го на 30-е и утром 30-го июня 1942года начинается "передислокация". Утром 30-го июня командование частей, занимавших Городскую сторону Севастополя, получает приказ об отводе частей к бухтам Стрелецкая и Камышовая. Чрез город, к Стрелецкой бухте начали отход части только сформированной "345-й дивизии" (включая и батальон 142-й бригады), сводного полка береговой обороны, ряд более мелких частей. Отвод около 5 тыс. человек, в дневное время, неизбежно привел к тяжелым потерям и в людях и в технике. При отходе были взорваны склады боезапаса возле "старой" 10-й батарее (мыс Мартынов), взорваны береговая батарея N8, зенитная стационарная батарея N 370, ряд других оборонных объектов.

Правый фланг обороны так же получил приказ об отходе. 456-му полку предписывалось оставить Балаклаву, линию обороны вдоль Балаклавского шоссе, дер. Карань, и занять оборону по линии Мраморная балка - выс. Горная, высвободив для отхода на рубеж прикрытия эвакуации остатки 388-й дивизии и 9-ю бригаду морской пехоты. Однако, Г.А.Рубцов или не получил приказа, или не рискнул перебрасывать войска под огнем и авианалетами противника, но полк остался на своих позициях. В результате, вместо того, чтобы закрыть брешь, советские войска ее расширили,

Советский историк И.С.Маношин пишет: "Разгорелись ожесточенные бои. Согласно журналу боевых действий оперативного отдела Приморской армии, из отчета начальника штаба СОРа и итоговой разведсводки N 46 штаба Северо-Кавказского фронта между 08.00 и 12.00 противник силами до пехотной дивизии и при поддержке 48 танков прорвал оборону 9-й бригады морской пехоты в районе высоты 101,6 у Балаклавского шоссе и начал продвижение в направлении Юхариной балки, одновременно продвигаясь вдоль Балаклавского шоссе, к 14.30 вышел на рубеж хутора Максимовича -- Николаевка и на юго-западные скаты Хомутовой балки, овладев хутором Максимовича". Все это замечательно, но истине не соответствует, т.к. еще около 9 утра 30-го июня 9-я бригада, выполняя приказ, ушла в тыл на новую линию, под общим командованием майора Никульшина (Благовещенский был уже на 35-й батарее).

Снялась с позиций и ушла и 388-я дивизия. Были отведены на рубеж прикрытия эвакуации и остатки 386-й дивизии. В строю оставалось еще много орудий, которые из-за невозможности вывезти, взрывали и выводили из строя. Результатом отвода частей с обороняемого рубежа стала гибель береговых батарей. Сначала окончательно замолчала 15-я отдельная батарея дотов в районе 10-го километра и 10-й остановки трамвая на Балаклаву, затем, замолчала 19-я, потом 705-я, потом 702-я. Еще продолжали действовать 14-я и 702 бис у хутора Молочный. Стреляла 18-я. Противнику как будто специально расчищали путь между мысом Херсонес и городом. Ненадолго удалось приостановить противника на Тыловом рубеже в районе современного проспекта Острякова, но около 15 часов командир 1-го батальона дотов и дзотов получил приказ оставить доты, и отходить к хутору Пятницкого.

Отвели на линию прикрытия эвакуации и минометный батальон 142-й бригады (командир к-н Овсянников). Получили приказ на отход в район 35-й батареи и остатки 125-го отдельного танкового батальона. Из воспоминаний В.И.Стальбовского: " ...29-го вечером, наш батальон получил приказ отходить в бухту Стрелецкую или Казачью (не помню точно) для эвакуации. Мы должны были встретиться с 81-м танковым батальоном, но почему-то не встретились. Пришло 7 машин и моя танкетка. Мы остановили свои машины возле 35-й батареи и стали ждать... Утром 1-го июля немцы бомбили весь край обрывы и 35-ю батарею. После бомбежки, я направился к машинам, здесь встретил начфина и механика-водителя из 4-й роты, больше никого не было...".

Те, кто стенает о трагедии на мысе Херсонес, и оправдывают действия командования СОР, совершенно забывают, что вполне боеспособные части, были стянуты на маленький пятачок, именно по приказу этого самого командования. Командир 2-го дивизиона артполка 388-й дивизии Норенко писал: "Мне было совершенно непонятно, почему мы уходим. Связи между частями и подразделениями не было, штабы, этот мозг и нервы командования всех уровней не действовали. Мне все-таки непонятно было, почему все подразделения, которые еще сохранили свою организационную структуру, и еще связаны были общей воинской дисциплиной, подразделения, которые еще в состоянии оказывать сопротивление врагу, стягивались на Херсонес в эту ловушку. Ведь всем было ясно, что на Херсонесском мысу оказывать сопротивление невозможно! Оборона здесь не оборудована, маневра войсками никакого, противник легко мог нас сбросить в море и уничтожить. Да, так не только я думаю, это понимают все... Неужели командование не видит бессмысленности такого решения?". Это не "послезнание" это строки написанные в 1942году. Если это понимал старший лейтенант, то, это должно было понимать и командование СОР. Скорее всего, понимало, но продолжало отвод, спасая себя. И все же...