Крым в период немецкой оккупации. Национальные отношения, коллаборационизм и партизанское движение. 1941-1944

В целом такая структура дивизии оставалась неизменной до самого конца войны. Единственное изменение произошло осенью 1944 года, когда были расформированы 3-й батальон 303-го и 2-й батальон 314-го пехотного полка[483].

Следует отметить, что система комплектования этой дивизии отличалась от системы комплектования других частей Восточных легионов. Известно, что ее кадровый состав набирался по принципу 1:1. То есть на 50 % национального персонала приходилось 50 % немецких офицеров и унтер-офицеров.

Первоначально командиром дивизии был назначен О. Риттер фон Нидермайер, который пробыл на этом посту, фактически, до мая 1944 года, когда его сменил бывший начальник командования Восточных легионов в Польше генерал-майор Р. фон Хайгендорф[484].

После завершения в сентябре 1943 года своего формирования и обучения 162-я дивизия была отправлена в Словению, где, совместно с немецкими частями и формированиями местных коллаборационистов, вела бои против югославских партизан. В августе 1944 года дивизия была передислоцирована в Италию, где ее до самого конца войны использовали на охранной службе. После начала наступления западных союзников она в течение двух кампаний (сентябрь – декабрь 1944 и январь – апрель 1945 года) принимала участие в боях с ними. В апреле 1945 года дивизия была отведена в Австрию, где и капитулировала перед британскими войсками[485].

В целом же система подчинения и боевого применения 162-й дивизии выглядела следующим образом:

Оценивая опыт использования частей Восточных легионов на Кавказе, начальник штаба группы армий «А» генерал-лейтенант Х. фон Грайфенберг отмечал, прежде всего, их неодинаковый уровень боеспособности и крайне разный боевой дух личного состава. В частности, он указывал, что некоторые из них «действовали в крупных лесных районах часто самостоятельно, успешно боролись с бандами и отрядами противника и внесли большой вклад в дело обеспечения умиротворения этих районов»[486].

Среди таких частей Грайфенберг называл 804-й и 805-й азербайджанские, 809-й армянский пехотные батальоны и еще целый ряд других. В другом немецком приказе, на этот раз командующего 16-й моторизованной дивизией, изданном 7 января 1943 года, отмечались заслуги 450, 782 и 811-го туркестанских батальонов. В этом документе, в частности, говорилось, что эти батальоны завоевали «почетное право носить немецкую форму»[487].

Однако многие другие части не оправдали надежд германского командования: не проявили высокой боеспособности в связи с тем, что многие из завербованных в них советских военнопленных дезертировали или переходили на сторону Красной армии. Существенную роль при этом сыграла советская пропаганда, которая хоть и обвиняла всех добровольцев в предательстве, но и, одновременно, обещала прощение «вовремя одумавшимся». Кроме того, имело место и обыкновенное нежелание легионеров воевать со своими соотечественниками[488].

Например, 10 человек из состава 795-го грузинского пехотного батальона дезертировали еще во время следования на фронт, 50 – сбежали сразу после прибытия к месту назначения, а еще 33 добровольца перешли на сторону советских войск уже в ходе боевых действий. В других частях положение было не лучшим. В 796-м грузинском батальоне число перебежчиков за все время боев достигло 82 человека, а в 781-м туркестанском – 43.

Чтобы хоть как-то нормализовать обстановку в частях Восточных легионов, немцы принимали по отношению к их личному составу соответствующие меры. Иногда довольно жесткого характера. Так, 452-й и 781-й туркестанские батальоны были в конце концов расформированы, а их личный состав распределен по немецким частям. 795-й грузинский батальон – вообще выведен с фронта. В Крыму, куда он попал на отдых, его очистили от ненадежных и свели в две роты – стрелковую и пулеметную. В дальнейшем эти роты показали себя гораздо лучше, чем на Кавказе. Менее повезло 796-му грузинскому и 808-му армянскому батальонам: после отвода с фронта они были разоружены и реорганизованы в дорожно-строительные части[489].

В некоторых батальонах, еще в период организации, были созданы подпольные группы, готовившие переход на сторону Красной армии или партизан. Например, в 808-м армянском батальоне в число подпольщиков входило от 30 до 40 % легионеров. Руководил ими бывший советский лейтенант Григорьян. Однако ни эта, ни многие другие попытки, предпринятые во время пребывания батальонов на Кавказе, не увенчалась успехом: после всех упомянутых случаев немцы очень тщательно следили за личным составом всех частей Восточных легионов.