Крымская весна

Гуляли по Балаклаве. Сегодня это слово в большей степени ассоциируется с одноименной шапкой тире маской, в которой полагается плясать в православных храмах и нападать с дубинами на «Беркут». А шапку эту изобрели англичане, воевавшие здесь в Крымскую, вовсе не для того, чтоб всеми узнанным не быть, а для защиты от холода и ветра. Зимы в Крыму иногда бывают очень холодными, и англичане в этом убедились на собственных шкурах.

Крымская война, кстати, обогатила мировую моду и другими фасонами. Лорд Кардиган, британский комбриг, придумал поддевать под мундир вязаный жакет собственного изобретения – на пуговицах и без воротника. Тепло и мухи не кусают, а главное, не заметно, что имеет место нарушение формы.

А однорукий главнокомандующий лорд Раглан разработал новую модель рукава – цельнокроеный, чтобы вода во время дождя не попадала в шов. Так его и называют доныне – «реглан».

Вообще, Крымская война была исключительно богата на инновации.

Это была первая война, где использовались железные дороги – их как раз в Балаклаве англичане построили, чтобы тяжести возить.

Первая война, где использовался телеграф, первая война, которую фотографировали (первый в мире военный фотокорреспондент Роджер Фентон сделал в Балаклаве и окрестностях аж 360 снимков).

Русский врач Пирогов впервые в мировой практике стал применять здесь анестезию при операциях и гипсовые повязки – прежде даже малейший перелом делал человека инвалидом на всю жизнь: кости неправильно срастались, а хромой – уже не воин.

Первые сестры милосердия. История даже сохранила имя самой первой медсестры – Дарья Михайлова (она же Даша Севастопольская).

И «шапкозакидательство» – тоже из тех времен.

Балаклавская бухта. Фотография Роджера Фентона (1856 г.) На переднем плане – построенная англичанами железная дорога

Перед битвой на речке Альме (это чуть севернее Качи) генерал Кирьяков пообещал главнокомандующему Меньшикову: «Да мы их шапками закидаем!» И Меньшиков настолько уверился в победе, что пригласил севастопольцев посмотреть на сражение. Те устроились на пригорке, затеяли пикничок. Ну а что им пришлось увидеть – всем прекрасно известно. Это было не рядовое военное фиаско, но первое русское поражение за сорок лет! Кирьяков даже умом немного тронулся – его нашли потом где-то в кустах совершенно потерянного, и он все бормотал: «Подо мной убита лошадь! Подо мной убита лошадь!»

Шапкозакидательство дорого обошлось русской армии. А ведь сразу было очевидно, что мы уступаем англичанам и французам по качеству вооружения – у них и ружья нарезные, прицельно бьют на 1200 шагов. Наши же, гладкоствольные – только на триста. А ведь еще Левша предупреждал: «Англичане ружья кирпичом не чистят!» То есть, нарезным оружием оснащены, самым современным!

Тем величественнее подвиг русских солдат! 349 дней – почти год – длилась осада Севастополя! И если еще учесть повальное воровство среди наших интендантов!..

Вся страна из льняных тряпок корпию дергала – раненым на перевязки. А интенданты потихоньку продавали ее противнику. Нашим же доставалась солома. Кому война, а кому – мать родна! Заказали зимнюю форму для солдат – сначала разворовали деньги на форму, потом – деньги на доставку формы. Часть мундиров все же пошили – но уже к лету, не в сезон. Свалили их в кучу где-то на складах в Бахчисарае, они тут же и сгнила – такого качества был материал.

Тот же Шлиман наш с тобой подрядился поставить в армию сапоги – они оказались с картонными подошвами. Потом уже, после «увольнения из русского подданства», Шлиман подал прошение о возвращении в Россию. Узнав о том, Александр II вроде бы сказал: «Пусть приезжает – повесим!»

Надо сказать, англичане, нация морская, знали толк в выборе места для базирования флота. Если французы обосновались в Камышовой бухте, то английская армада встала в Балаклаве. Бухта с узким горлом, вход в нее с моря почти не заметен. Не удивительно, что в советские времена здесь была организована база подводного флота.

Вход в Балаклавскую бухту узок, как бутылочное горлышко

Когда-то штольня, где размещались наши ядерные подлодки, была суперзасекреченным местом. Над штольней соорудили бетонный колпак, который мог выдержать прямой удар ядерной бомбы. Это был целый подземный город, в случае чего там могли жить в течение года несколько тысяч человек.

Теперь лодок там нет, последнюю увели в Севастополь еще лет десять назад, а в штольне открыли музей. Экскурсанты-американцы, пораженные увиденным, говорят: «Да, не зря мы боялись этих русских!»