Крымский Джокер

Толстый после таких обещаний, наскоро стащив с себя одежду, сразу покорно засопел А Витька ещё попытался, включив компьютер, выйти в виндовую программу «мессенджер», чтобы в реальном времени пообщаться с Розовым. Но быстро запутался в паролях — и никуда не вышёл…

«Реально посидели… — улыбнулся он, просушивая свои светлые короткие волосы феном, — хорошо ещё, что я до Димона в инете не достучался! А то бы по буху нарассказывал бы ему здешних ужасов…».

Закончив с причёской, Карытин насухо вытерся и пошёл на кухню заценить последствия вчерашнего вечернего выступления. Но там было всё сияло чистотой. Даже в пепельнице на подоконнике не было ни одного окурка. Из приоткрытой форточки тянуло ядрёным морозцем.

«Клёво — чуваки всё поубирали.… Когда же они, интересно, проснулись?»

Довольный увиденным, Виктор включил электрочайник и побрёл в зал. Там он увидел двубортный костюм, который вчера выдал ему Лось. Он, накинув на себя чистую футболку, стал его примерять. Тут в двери провернулся ключ. В комнату из прихожей просунулась огромная голова Игоря.

— Хорош… Прямо натуральный Риббентроп, итить твою! Я же говорил, что в пору будет костюмчик-то!

— Ну да… А длина? Твой отпрыск чо — баскетболом увлекается? — недовольно протянул Витёк, наступая на длинные брюки, — где теперь его подшивать?

— Сам подошьёшь. Тебе в этом прикиде недолго гужеваться… И осторожно шей, лилипутбрюки потом взад отпороть придётся.

Бодрый и свежий от мороза Лось, кряхтя, нагнулся, и стал подворачивать на Витьке брюки. Потом дал приятелю лёгкий подзатыльник и ушёл в другую комнату искать иголку с ниткой. Витька в это время принёс с кухни вскипевший чайник, банку кофе, две чашечки и водрузил всё это хозяйство на столик.

— Эй, сохатый! А Толстозадого где потерял? — спросил он, осторожно наливая кипяток в тоненькие фарфоровые чашечки.

— Так он мне доверенность на свой рыдван накатал, забрал бабло — и сдёрнул на вокзал. А вы что — по-другому договаривались?

Лось, вернувшись со швейными принадлежностями, удивлённо посмотрел на Виктора.

— В принципе нет. Просто я не думал, что он так срулит резко. Не попрощавшись…

— Так вы, бля, вчера всю ночь прощались! Плакали даже… Совсем меня достали!

Витёк улыбнулся и осторожно прихлебнул горячий кофе:

— А-а-а.…Ну, тогда ладушки… Кофе будешь?

Лось кивнул, и порывшись в карманах своего огромного, в серую клетку, твидового пиджака, достал сложенный вдвое листок бумаги:

— Он тут записку тебе чиркнул.… И книжку вот эту… — он показал на полочку возле дивана, где лежала «Волшебная гора», — оставил тебе в подарок.

Виктор поставил на столик чашечку с кофе и развернул протянутый листок.

«Не сердись, чувак, что я так внезапно сдёрнул! Наш договор я выполнил. Но сам понимаешь — полностью погружаться в твои проблемы мне не очень бы хотелось. Спасибо тебе, говоря словами Шарапыча, за доброту, за ласку… Желаю тебе удачно рвануть в штаты. Хотя, честно говоря, не представляю, что тебе, реальнейшему чувачелле, там делать. Будешь в Крыму — заезжай!

Жду писем, посылок, переводов. Толстый».

Внизу был адрес и два телефона — мобильный и домашний. И приписка:

«Могилку твоей тётки сам отыщу — и памятник поставлю. Ну всё, Витёк, бывай!»

Витька грустно вздохнул и стал заносить в свой «Сименс» телефоны Толстого. Не отрывая глаза от клавиш, он спросил:

— А наши как с тобой дела?

Лось достал сигареты и закурил:

— Как сажа бела… Всё джики-пуки — «мерс» с немецкими номерами во дворе посольства ждёт своего часа. Я туда через часик после того, как ты вовнутрь зайдёшь, подтянусь…

Виктор встал и вышёл в прихожую. Через минуту вернулся и положил на стол маленький ключик.

— В ячейке Инвестбанка, которую мы с тобой вчера сняли, пятнадцать косых наликом.

Остальные десять я себе на карточку кинул. Так вот — из них десятка твоя, как обещал.

Пять тонн пусть пока полежат. На всякий случай. И слышь, Лосяра…Если дельце выгорит, я возможно уже завтра на утреннем дилижансе в штаты рвану. Есть там подходящий рейсик в шесть утра. А ты — дуй в Трускавец. В санаторий этот, к семье. Ливер свой дырявый подлечишь, пока уляжется здесь всё. Мало ли что…

Карытин допил кофе и, вздохнув, стал неловко вдевать нитку в иголку. Заметив иронический взгляд приятеля, пояснил:

— С армии ничего не ушивал…

Лось посмотрел на ключ, лежавший перед ним на столике. Потом щёлкнул пальцами, взял его и ушёл в другую комнату. Вернувшись через минуту, спросил у приступившего к делу Карытина:

— Слышь, швея-мотористка. Ну, допустим, выскочим мы из твоего консульства. Тачку я на площадку свою быстренько отгоню и номера фашистские повыкидываю. С месяц под брезентом в отстойнике постоит, а там видно будет. Здесь проблем нет…Но ведь твои злодеи до утра такой кипеш подымут — мама не горюй!

Витёк оторвался от шитья и поднял на друга несколько погрустневшие глаза:

— Давай-ка, не будем гнать в лошадей, Лоська! Может моих злодеев вообще не существует… Может, приснилось всё мне.… И ты в том числе…