Крымский Джокер

— А мне понравилось, — хрюкнул Бородатый, — главное впирает по-серьёзному. Давайте повторим!

— Не-ет… Надо хоть яблочком разжиться а то сблевну, — поморщился я и пополз через рюкзаки и сумки вперёд к знакомым девицам.

Когда я вернулся с плавленым сырком и двумя червивыми яблоками, ребята уже успели повторить.

— Тебя за смертью посылать, — тщетно пытаясь отдышаться, в агонии прохрипел Шура.

Я с интересом подметил, что глаза его зажглись тем недобрым бесовским огоньком, который так поразил меня при первой встрече. И тоже выпил, закусив яблочком. Самогон действительно был на редкость омерзителен. Но своей крепостью он компенсировал недостаток вкуса.

Мимо проносились новостройки окраин. Мы выезжали из города. Накрапывал мелкий дождь. Впереди два преподавателя вступили в ненужную дискуссию с умником в толстых очках. Спорили, как всегда, о математике. Какие-то левые базары о замкнутости и ограниченности пространства. Короче, вели себя крайне неприлично. Стоило немного разрядить обстановку в салоне, и я потянулся за гитарой.

Первые же аккорды полузапрещённой блатной песни заставили приутихнуть передних мозгоёбов. Бородатый, не имея ни слуха ни голоса от природы, смело подхватил мой рёв.

Все в автобусе заулыбались и оживились.

«Бабы любят чубчик кучерявый!..Всюду бабы падки до кудрей!»

Припев орали все, кто хоть раз слышал песню. Преподаватели, будучи в душе диссидентами, сделали вид, что всё ништяк. Наступил тот долгожданный миг эйфории, отделяющий трезвость от полного опьянения. И такой он был краткий, мать его!

— Не…Действительно… Почему так быстро нажирается человек? — громко спросил я, закончив петь.

— Закуски мало, — высказался какой-то остряк, сидящий спереди.

— У тебя мозгов мало, Вася! — откликнулся Игорь. — От закуси горячей ещё больше впирает.

— Всё дело в трансцендентальном подходе, — задумчиво почесал нос Шурик. — Мыслишь иррационально — вот и пьянеешь с пол-оборота.

Он посмотрел вокруг совершенно дикими пьяными глазами, сверкавшими из-под очков, и хотел продолжить свою интересную мысль, но передумал. Разговор, который начал было превращаться в философский диспут, был прерван ловкими руками Бороды. С виртуозным мастерством он поровну разлил остатки самогона по стаканам.

Бульк! И снова молчание, прерываемое возмущённым ропотом женского контингента.

— Фу… Без закуски какую-то политуру дуют… С кем учиться придётся?