Крыса из нержавеющей стали. Том 2

— Они выпустили ракету! — произнес Джеймс, нажимая на кнопку. — Включен реактивный счетчик. Посмотрите туда, через две секунды вы увидите результаты.

В полной тишине взорвались белые облака и окутали нас.

— Атакующий самолет поворачивает прочь, — сказал Боливар. Все посмотрели на меня. Я не мог говорить. — Они бегут.

Маркиз не выдержал:

— Огонь! Взорвите их!

Палец Джеймса был нацелен на кнопку и медленно опускался. Я отвернулся и посмотрел в окно. Не хотел видеть огненные блики взрывов. Прислонился к Ангелине, она положила руку мне на плечо, понизив голос, сказала так, что только я мог слышать ее:

— Я понимаю и люблю тебя за это. Но и ты должен понять наши чувства. Они пытались нас убить. И попытаются еще раз, если их не остановить. Это только самозащита.

Я изо всех сил старался скрыть горечь:

— Понимаю это слишком хорошо. Но я не хотел, чтобы все шло так: с убийством…

— Будет окончено после выборов. Поэтому ты и собираешься стать президентом. Чтоб сменить человека, приказавшего провести эту акцию.

Не было смысла продолжать спор. Полагаю, мы оба были правы, но каждый со своей точки зрения. Надо было расплатиться с наемными убийцами, чтобы они больше не могли убивать. Ангелина права, это единственный путь покончить с насилием и выиграть выборы.

— Дай мне взглянуть на мою речь еще раз, — попросил я. — Я должен ее хорошенько запомнить. — Ангелина молча отвернулась, успев поцеловать меня в щеку.

Больше никаких сюрпризов не было. Скоро в поле зрения появился голубой океан, затем белые домики Пуэрто Азуло. Наш маленький флот покружил над полем, коптер, вооруженный детекторными приспособлениями, дал добро на посадку, и мы сели. Я указал на ряды розовых туристских машин, выстроившихся на краю поля:

— Все в порядке. Можно двигать вперед!

И мы двинули на грузовом автомобиле с открытой платформой. Это был лучший вагон-салон маркиза. Его покрасили в ярко-белый цвет и красными буквами написали на бортах с одной стороны: «ХАРАПО — ПРЕЗИДЕНТ» и с другой — «ТОЛЬКО ХАРАПО!» Когда машина двигалась, из громкоговорителей должна была нестись бравурная музыка. На платформе были установлены стулья. Там могли сидеть мы с маркизом, приветствуя толпу, от которой нас отделяла невидимая стена силового поля, способная отразить выстрел. Через несколько минут мы выгрузились, перенесли все в машины и наш маленький кортеж двинул вперед.

— Давайте все сделаем по правилам, — сказал я. — Давайте дадим им понять, что начинается новый день! — Поворот выключателя сменил президентское вещание, и далеко разнеслась наша вдохновляющая песня:

Славьтесь, славьтесь, все рабочие!Славьтесь, славьтесь, все крестьяне!Давайте скинем шпиков Запилота,

Харапо — лучший президент!

Я не считал это шедевром поэтического искусства, но не сомневался, что избиратели услышат шокирующие слова о Запилоте. Это привлечет внимание любого слушателя. Песня звучала, и мы съехали с загородного шоссе на дорогу, ведущую через предместья к центру. Вокруг было тихо, и только детишки сопровождали наш кортеж, привлеченные мешком с конфетами. На мешке было написано «ХАРАПО ОТЛИЧНЫЙ ПРЕЗИДЕНТ!» Когда ребятня съела все конфеты, то завопила, размахивая розданными флагами с такой же надписью, требуя еще сладостей. Как только мы выехали на главную улицу, начались неприятности. Большая черная полицейская машина преградила нам путь. В ней сидели свирепые шпики, наставив на нас стволы. Наша маленькая кавалькада остановилась. Боливар прошел вперед, широко улыбаясь, и столкнулся лицом к лицу с неулыбчивым офицером.

— Харапо — президент, голосуйте за Харапо, — сказал Боливар и протянул офицеру избирательный бюллетень. Тот разорвал его и выбросил.

— Пошел вон. Убирайтесь отсюда! Проезд запрещен.

— Бога ради, но почему? — спросил Боливар, раздавая бюллетени полицейским, которые комкали их и выкидывали. Следом за Боливаром направилась Ангелина, раздавая толпящимся детишкам конфеты и флаги.

— Демонстрации запрещены, — буркнул полицейский.

— Но мы же не демонстрация. Просто собрались друзья покататься…

— Если я говорю, что вы — демонстрация, значит вы — демонстрация. Даю вам десять секунд, чтобы вы развернулись и убрались отсюда или…

— Что «или»?

— Или я вас расстреляю, вот что!

Шепот разнесся по толпе, и через мгновение улицы были пусты. Словно пронесся смерч: валялись брошенные флаги, конфетные обертки, обрывки бюллетеней. Покинутая своей аудиторией Ангелина обошла полицейскую машину и протянула офицерам флаги.

— Вы собираетесь нас расстрелять без всякой на то причины? — спросил Боливар, поворачиваясь к нам в профиль, отлично зная, что всю сцену снимают. — Вы расстреляете беззащитных горожан, жителей вашей страны, вы, которые должны ратовать за закон? — он упал на спину, задыхаясь.

— Все, ваше время истекло. Ребята, приготовились.