А клубы коричневого дыма втягивало и втягивало в стремительно растущую воронку новосотворённого пламени.
— Не-е-ет! — страшно взвыл вдруг ди Фелипо. — Не мо-ожет быть!.. Не-е-ет!..
«Беги, — раздалось едва слышное. — Я… ухожу… ты — беги!»
Словно незримая рука толкнула его к окну.
«Книги!»
Пламя быстро опадало, но зато там, где оно только что бушевало, росла и ширилась воронка чего-то тёмного, дрожащего, неопределённого, стремительно всасывая в себя последние остатки коричневого дыма.
«Беги! Беги же!»
Белый призрак расточился, распался лёгкой снежной порошей, зимним ветром — он избег всё втягивающей пасти.
Шатаясь, Вениамин ухватился за шершавое железо решётки.
Прочь отсюда! Наружу!
…И он уже сидел на внешнем подоконнике, когда воронка с жутким хлюпаньем втянула в себя то последнее, что оставалось от уважаемого профессора астромагии де Мойра ди Фелипо.
— Нет, какой же ты болван, Вен!
— Исключительный! Неописуемый!
— Мы, словно две дуры, прёмся хрен знает куда, лезем на верхотуру…
— Его спасать…
— А он…
— В это время…
— Совершенно ни о ком не думая, кроме себя…
— Эгоист! Конченый эгоист!..
— И вот чему ты улыбаешься, спрашивается?..
Вениамин и в самом деле сидел, привалившись к стене в своей собственной каморке и улыбался. Улыбался с того самого момента, когда его, застывшего на крыше корпуса-аппендикса, обнаружили невесть как вскарабкавшиеся туда Алисанда с Асти.
Ну, и ругали они его всю дорогу вниз, и до сих пор ещё продолжали. Обе. Вместе.
Но зато в мешке, плотно упакованные, ждали своего часа книги.
И идеи — пусть и высказанные безумным ди Фелипо, но идеи верные — они ждали тоже. А профессору — поделом: ибо и правильные идеи, и хорошеньких девушек, он употреблял совершенно неправильно.
Время действовать ещё придёт. Обязательно. Вениамин знал теперь путь.
И пусть Алисанда с Асти сердятся, сколько их душенькам угодно.
Приложение
- Aleth (Алет)
- Devr (Девр)
- Dzienh (Дзин)
- Fual (Фуал)
- Gher (Гер)
- Iss (Исс)
- Ron (Рон)
- Shapsuth (Шапсут)
- Shem (Шем)
- Suth (Сут)
- Teth (Тет)
- Uvenh (Ювен)
- Zegeth (Зегет)