Читаем Крысиная тропа полностью

В жизни установилась рутина. Художественное училище, соревнования по слалому на склонах Шнееберга, вечера со старыми друзьями, знакомство с новыми, среди которых были Ганс и Трудл Фишбёк[64]. Живой интерес Отто к другим женщинам, включая состоятельную кузину Шарлотты Паулу – маленькую блондинку с «негритянскими губами» (ей предстоит досаждать Шарлотте еще четыре десятилетия) – не думал ослабевать. Шарлотта избавилась от Паулы, обогнав ее на лыжном соревновании; во всех прочих состязаниях она тоже была первой: четыре часа они с Отто штурмовали пик Цукерхютль (Сахарную голову), высотой 3505 метров, вооруженные только двумя ледорубами и веревкой.

В марте 1931 года, идя в ногу со временем и уважая интересы возлюбленного, Шарлотта подарила Отто книгу Адольфа Гитлера «Майн Кампф». Черная обложка без названия, только увенчанная золотым орлом свастика. «В борьбе и любви до конца», – написала она на форзаце[65]. Спустя много лет я случайно вытянул с полки эту книгу, затерявшуюся в замке Хорста. «Не знал, что у меня она есть!» – воскликнул Хорст с радостным изумлением. Он давно потерял свой экземпляр «Майн Кампф» – подарок крестного отца, Артура Зейсс-Инкварта.

Через два месяца Шарлотта тоже вступила в партию и получила членский билет номер 510 379. Это произошло 28 мая 1931 года[66]. В ее дневнике редко появлялись записи о политической деятельности Отто, а о его членстве в нацистской партии там вообще не упоминается, как и о его восхождении по служебной лестнице в Вене

[67]. Как районный глава нацистов в Вене он вступил по отцовским следам в «Немецкий клуб» и в январе 1932 года стал членом его совета[68]. Многие члены клуба, с которыми он встречался, сыграют в его жизни важную роль: писатель Франц Иероним Ридль[69], юристы Ганс Фишбёк, Артур Зейсс-Инкварт и Эрнст Кальтенбруннер[70]
, будущий бургомистр Вены Ганс Блашке[71]. Вильгельм Хёттль и брат Шарлотты Генрих Блекман тоже вступили в клуб[72]. В Хофбурге, в штабквартире, проходили лекции и концерты. В январе 1931 года приезжал из Германии с лекцией Ганс Франк; слушателей собралось много, ведь он был адвокатом Адольфа Гитлера. Клуб стал центром заговоров и интриг австрийских нацистов.

Тем летом Отто провел пять недель в Мюнхене в Reichsf"uhrerschule, летней школе для будущих фюреров

[73]. «Я так занят, – писал он Шарлотте, – меня выбрали секретарем» группы из 90 нацистов, объединенных «чудесным чувством товарищества». Распорядок дня был составлен по-военному: «подъем, утренняя гимнастика, душ, завтрак, лекция 1, лекция 2, т. д., обед, т. д.»; вечером пение и игры, днем физкультура и строевая подготовка. «Все вместе весьма интересно и информативно – мы слушаем крупных партийных деятелей, перед нами выступил сам Гитлер, было чудесно»[74].

Он вернулся с фотографиями для семейного альбома – того, который показывал мне Хорст в мой первый визит. В альбоме отсутствовала, правда, известная фотография учащихся летней школы, попавшаяся мне в другом месте. Ее сделал фотограф Гитлера Генрих Хоффман, Отто стоит во втором ряду, слева от Гитлера[75].



«Снова, спустя пять недель, звонил Чепс», – записала в дневнике Шарлотта. Отметила она и политическое событие: через две недели после его возвращения она сделала в дневнике пометку Heimwehr putsch, имея в виду неудавшуюся попытку переворота, предпринятую группой националистов из «Союза защиты родины». Многие ее участники впоследствии присоединятся к Отто и национал-социалистам[76].

В сентябре Шарлотта пожила в Мюрццушлаге, где работала над своими выкройками, ходила в горы и принимала гостей. Здесь, вдали от Вены, все было «так очаровательно», не то что там, где «на каждом шагу все эти евреи, вызывающие у меня полное отчаяние». Она предупреждала Отто: если ее радикализм будет расти, то скоро она «вооружится кинжалом»[77]. Среди ее визитеров был Альфред Фрауенфельд, недавно назначенный нацистским гауляйтером Вены; он предложил познакомить ее с Гитлером и сопровождать ее в поездках. «Ты всегда говоришь, что Англия очень важна и что нам надо заниматься пропагандой там столько же, сколько здесь», – сказала она Отто. Фрауенфельд укрепил ее уверенность в себе, которую Отто, как она шутила, «подтачивал». «Все, что я слышу на Бройнерштрассе, – это какая я глупая и уродливая, какой у меня еврейский нос, какая маленькая ножка, какая я толстая и т. п.»[78]

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное