Крысолюд

Лесные твари, что так жаждали чужой смерти, начали метаться, не видя перед собой ничего, кроме спин сородичей, а те, кто стоял морда к морде с заврами, видели сейчас только смерть. Но вот откуда-то из центра раздался грозный рык Дронгора и твари воспрянули, помня о том, насколько жесток и кровожаден их вождь. Блея, они вновь кинулись вперёд единой слитной массой.

А жаба, казалось, только этого и ждала. Его жирное брюхо затряслось, как от смеха, и указав на массы зверолюдов он что-то, казалось бы, пробулькал. От его золотых украшений на теле начали выделяться тоненькие струйки золотой пыли, тянущиеся в сторону сражающихся и прямо над головами рядов завров, сдерживающих визжащее войско, начала складываться массивная рогатая голова какого-то невиданного мною монстра, которая, светясь, открыла пасть и выдохнула в сторону зверолюдов лепесток пламени, после чего рассыпалась вновь на мелкие золотые частички. А пламя зажило своей жизнью, набирая скорость и что самое главное, объём. И в середину войска тварей, которые инстинктивно пыталось скрыться от этого ужаса лесов, достигло целое пылающее солнце! Жахнуло и предсмертные пронзительные вопли сотен скотов, стоящих в плотной массе в короткий миг обглоданных всепожирающим пламенем, пронеслись над полем боя.

Прядившие ушами браи не выдержали и мелкие гурты начали бежать. Будучи по природе своей зверями стадными, как и ящеры, унгоры последовали их примеру, догоняя убегающих сородичей. А за ними и остальные твари, задерживая наступление перешедших в атаку ящеров, что оказалось поддержано новыми стаями рептилоидных птиц, на сей раз оказавшихся ещё больших размеров.

Показалось, что еще немного — и мне будет конец. Моё тело окажется смято, изрублено. Страшась этого, бессильный что-нибудь изменить, стал искать глазами Щетинистого Хауза, но в клубах серой пыли мелькали свирепые рыла, оскаленные морды, звенело железо, стучали копыта, предсмертные вопли зверолюдов смешивались с единым рёвом ящеров и клёкотом рептилоидных птиц.

Страх затмил разум. Хотелось как можно скорее и как можно дальше умчаться от клубка нечеловеческой ярости. Но справа был Белоглазый, слева Тупой. Он был зажат между ними… И лишь когда они развернулись и побежали, я, подхваченный потоком, так же побежал прочь, судорожно вдыхая пыльный воздух, резко пахнущий палёной плотью.