Крысолов

— Где нет опасности — беззащитность — это свобода. Тебя сковывает, не отяжеляет броня. Ты доступна всему, но все дружественно, и несет тебе радость…

— О, так бывает лишь наедине с тобой.

— И для меня тоже — только с тобой, Влада.

Марина обняла Владу за плечи, страстно прижалась и пробираемая дрожью, поцеловала ее в губы. Ее поцелуй был долгим и ласковым, губы горячими, нежными, влажными, а дыхание трепетным. Влада тоже обняла ее худенькую спину и плечи, ласкала ее голову.

Проснувшись утром, Влада увидела, что Марина еще спит. Вставать не хотелось, но надо. После того как арестовали Гаврикова и Мишку, у Пантелеева осталось последнее дело на воле.

Увидеть сына.

Влада это знала совершенно точно и была уверена, он скоро придет. А значит надо быть готовой.

Проснулась Марина. Она увидела, что Влада не спить, улыбнулась, поцеловала ее.

— Пойду готовить завтрак.

Влада быстро умылась, оделась и вышла на кухню.

— Да, подруга, — сказала Влада, увидев Марину за готовкой, — хозяйка из тебя никудышная.

На кухню весело вбежали дети — маленький Мур гнался за Алькой.

— Скажи, Марин, а почему Мур? — спросила Влада, посмотрев на мальчика. А ведь он похож на него — подумала Влада.

— Мур… — Марина задумалась, мальчик, услышав свое имя, вопросительно посмотрел на маму. — Он в младенчестве так восхитительно мурлыкал, ну вот и пошло, мурлыка… мур…

Допивали чай, когда раздался звонок в дверь. Марина легко поднялась, и удивленно посмотрела на Владу.

— Кто это, интересно?

Реакция Влады была мгновенной.

— Сиди на месте, — Влада сорвалась с места. Перехватила Марину за руку. — Я сама посмотрю. Последи за детьми. И не выходите в коридор без моего разрешения.

Бледная краска залила лицо Марины. Она прикрыла рот ладонью, пытаясь, чтобы не вырвался крик ужаса.

— Это он? — шепотом спросила Марина.

— Не знаю, — ответила Влада, и тут снова раздался звонок.

Влада вытащила наган и подошла к двери. Глазка в двери не было, и она решительно распахнула дверь, выставив вперед дуло револьвера.

Ленька не растерялся.

Секунда, и передняя заволоклась пороховым дымом. Влада все жала и жала на курок, остановившись, только когда боек уже окончательно заел от пустых щелчков.

Наступила тишина.

Она оглянулась, Марина прижимала детей к себе. Ее всю трясло.

Дрожащими руками Влада вытряхнула из нагана гильзы, и вставила новые патроны.

Аккуратно выглянула из-за двери. Никого… Она, тяжело дыша, продвинулась вперед, держа пистолет перед собой, готовая в любой момент выстрелить.

На площадке проемом ниже лежало тело. Жив или нет, пронеслось молнией в голове Влады.

Медленно спускаясь, она подошла к распростертому на полу Леньке. Тот хрипел, изо рта шла кровавая пена.

Он повернул на нее мутные глаза и прошептал:

— На сына хотел посмотреть.

Он как-то странно дернулся и замер.

Она поднялась в квартиру и встретилась глазами с застывшим взором Марины.

— Так вот зачем ты пришла, — сказала Марина. — Тебе бы нужна не я, тебе был нужен он! — последнее она кричала. — Ты просто использовала меня!

Влада в бессилии опустилась на пол.

— Вызови милицию, — тихо попросила она и отключилась.

Николаевский вокзал, 30 ноября 1922 года

поезд Москва — Прага

Мокрое лицо в потоке холодного дождя. Водоворот осенних листьев. Широко открытые глаза с брызгами обжигающего солнца. Приоткрытый рот. Невнятный шепот. Пауза… Миг. Остановилось все и… Полет поцелуя…