КСАПА ХУЛИГАНКА

- Подстричь, приодеть, бороду подравнять - и издали сойдет за меня, решает Юра. А я понимаю, что в ксапином мире очень любят АВАНТЮРЫ. И жалею, что не взял даже ножа. Ксапа отобрала...

- Ну, удачи! - Юра выскакивает из ВЕРТУШКИ и трусит к своей АВИЕТКЕ. Михаил захлопывает за ним дверь, наша ВЕРТУШКА гудит сильнее, отрывается от земли, чуть наклоняется и летит вперед. В этот раз я все хорошо вижу. Хотел подойти, посмотреть, что делают с Жамах чудики, но Михаил отвлекает.

- Снимай с себя все и переодевайся - широким жестом указывает на разложенные на полу одежки.

- А-а? - я оглядываюсь на Жамах и чудиков.

- Некогда.

Присматриваюсь к одежкам. Похожи на те, что на Ксапе вначале были. Но на Ксапе их было больше. Сколько раз я ее раздевал... Так что, дело знакомое. Это - в самый низ, это - сверху. Порядок простой - чем нежнее шкурка, тем ближе к телу. Скинул свое, начал надевать одежки чудиков. С молниями и пуговицами справляюсь, но пару раз Михаил помогает. И с обувкой - тоже. Хитрая у чудиков обувка.

Мои одежки Михаил сует в ЧЕМОДАН. Затем достает блестящую штуку вроде ксапиного ножа, но с двумя лезвиями, накидывает на мои плечи синюю тряпку под названием ХАЛАТ и быстро подрезает мне волосы и бороду.

- Ну вот, вылитый геолог! Как тебя зовут?

- Юра Орлов.

- Юра ты для своих. А для незнакомых - Юрий, - поправляет Михаил. - Идем переодевать... Как ее зовут?

- Жамах.

Жамах лежит испуганная и полураздетая. Один из чудиков водит черным блестящим камнем по ее животу и смотрит на светящуюся стенку маленького ЧЕМОДАНА.

- Что у вас?

- Я же травматолог, а не акушер, - непонятно отвечает чудик. - А так - видишь, все по твоему диагнозу. Если получится развернуть плод, тогда без хирургии обойдемся.

- Елки-палки, ты главное скажи - жить будет?

- До стационара довезем - будет. А нет - так нет. Шучу. Будет. Женщина сильная. Я вколол кое-что, чтоб частоту схваток снизить. Но лучше поторопиться. Да, местным прививки делали?

- Нет. Некогда было.

- Тогда... - чудик роется в АПТЕЧКЕ и выдает нам с Жамах по три шарика: желтый, белый и розовый. - Ешьте. Как приедете, сделайте прививки. Михаил, проконтролируй.

- Сделаем, - кивает Михаил.

Я объясняю Жамах, что сейчас мы будем ее переодевать. Как меня. Говорю, что так надо. Обязательно. Она меня слушается. Но с одежкам выходит КОНФУЗ. Лифчик оказался ей мал. Плечи у нее широкие. Решили не надевать. Сверху одежки надели, снизу не стали. ОДЕЯЛОМ укрыли. Обговорили, что и как делать, когда что говорить. Жамах проще всего - если кто-то скажет: "Дыши глубже", надо кричать, будто схватки начались.

Я подумал, что сиськи у Жамах стали намного лучше, чем зимой, когда она к нам попала. Значит, у Заречных зима выдалась голодная. И у степняков тоже плохая охота. А у нас ни одного голодного дня не было.

За окном начинает темнеть. Михаил что-то делает, и под потолком вспыхивает свет.

- ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ ФОНАРЬ? - спрашиваю я, посмотрев на потолок.

- Да. Зажигается здесь, - он щелкает пару раз сучком на стенке. - Мы говорим: "Включил свет, выключил свет".

Смотрю, чем заняты чудики. Сидят рядом с Жамах и смотрят на светящуюся стенку своего маленького ящика. Жамах тоже смотрит, и физиономия у нее напряженно-испуганная Есть у нее такая особенность - на лице сразу два чувства. У всех наших - одно Радость - так радость, испуг - так испуг. А у нее всегда два.

- ... Зажимаешь пяточку между указательным и средним пальцем и поворачиваешь против часовой стрелки. Левой рукой в это время... - тот, что постарше словами и руками объясняет что-то второму.

- Да понял я, понял.

Я сажусь рядом с Жамах с другой стороны от чудиков, беру ее за руку и смотрю, что там ее напугало. Ужас! Разрезанный живот беременной бабы, и ребенок в нем. Все так хорошо видно, что ошибиться невозможно.

- Что это?

- Монография Алексея Слепых по родовспоможению, - не оборачиваясь, отзывается чудик. Я понимаю одно слово: "слепых".

- Читаем, как помочь ей родить, если долететь не успеем, - поясняет второй чудик, взглянув на мое растерянное лицо. Я перевожу это Жамах.

- Прилетели, садимся, - кричит Михаил. Давайте мне документы, я оформлю на пропускнике. Клык, ты понесешь носилки. Становись сзади, меньше вопросов будет.

- Я тогда понесу капельницу, - восклицает младший чудик.

- Отличная мысль, коллега, - одобряет старший. И они засуетились. Я выглядываю в окно. ВЕРТУШКА снижается. Внизу горит много ярких огней, а вокруг - темнота. ВЕРТУШКА опускается на землю, покачивается пару раз и замирает. Гудение стихает.

- Прибыли, - сообщает Михаил. Я помогаю Жамах перебраться на носилку, чудики укутывают ее одеялом, бросают в ноги ненадетые одежки. Задняя часть ВЕРТУШКИ раскрывается, мы поднимаем носилку и идем туда, где горит свет. Свет бьет прямо в глаза, и такой яркий, что слепит. Но чудики идут уверенно, а я держусь за задние ручки носилки, так что мог бы идти с закрытыми глазами.

- Осторожно, ступеньки, - предупреждает тот, что идет первым.

Что это хыз, понял только когда внутри оказался. Стены ровные, гладкие. Потолок не очень высокий, но тоже ровный и гладкий. И очень много света.