Кстати, о птичках, или Возьму принца в хорошие руки!

— Не люблю домашних животных! — фыркнула Зула, покосившись на собачку сестры. Стоящая рядом Талиэль едва заметно толкнула ее, но намек воспринят не был. — От них одна шерсть и вонь!

Тут с осуждающим видом обернулись все, кто стоял поблизости, а Лиам выразительно вздернул бровь — и, кажется, до юной принцессы начало доходить, что она ляпнула что-то не то. Ну да, не лучшая идея говорить про линяющую шерсть и одновременно надеяться породниться с семьей оборотней!

Впрочем, девчонка только передернула острыми плечиками в ответ на шиканье сестер.

— Простите Зулу, она еще так непосредственна! — мило улыбнулась Риенна. — Уверяю, она вовсе не имела в виду…

Тут рыжая замялась — сказать «вас» тоже было бы не слишком тактично, все равно что приравнять принца к домашним котикам-собачкам. Мне стало даже интересно, как она будет выкручиваться.

— А вот я очень люблю… животных! — вмешалась брюнетка Кристина с придыханием и колыхнула грудью.

Василиса рядом со мной выразительно переступила с лапы на лапу, и любительница животных поспешила отступить на шажок.

В этот момент распахнулись широкие двустворчатые двери, и императрица, грациозно опираясь на локоть мужа, двинулась к ним. Следом хлынули гости, группками рассредоточившиеся по залу.

В соседнем зале обнаружился длинный, загнутый буквой «П» стол, накрытый снежно-белой скатертью и уставленный пустыми тарелками с табличками. Присмотревшись, я поняла, что на табличках значились имена гостей.

Во главе стола, разумеется, величаво уселась правящая чета. По правую руку от императрицы сидел ее старший сын — Райан, а по левую руку от принца-консорта — жена наследника. Старшая из олменских принцесс оказалась напротив его высочества Крейнана.

Я закрутила головой, пытаясь сообразить, где должны быть наши места.

— Я провожу, — шепнул Лиам, уверенно направляясь к одному из «рукавов» стола.

— А разве ты не со мной?

Он только покачал головой.

— На приемах не принято сажать рядом мужей и жен*… ну или женихов с невестами. Кроме хозяев, само собой. Но не расстраивайся, твое место — рядом с моим братом, он не даст тебя в обиду…

Мое место действительно оказалось рядом с принцем Трейсом. По другую сторону от меня сидел какой-то благообразный старичок из числа не то министров, не то дипломатов — поди их упомни всех! А вот напротив… напротив меня по-крокодильи скалилась Зула, младшенькая из олменских принцесс.

Караул! Я же надеялась, что Лиам будет рядом и подскажет в случае чего… и вообще…

И вообще! Покрутив головой, я обнаружила, что, что мой… мой! принц сидит в самом что ни на есть очаровательном обществе: по правую руку от него — рыжая принцесса Риенна, а по левую — полуэльфийка Талиэль. И обе уже склонились к нему, что-то нашептывая с двух сторон. Да чтоб их всех!

Блюда с бесчисленными закусками, графины и винные бутыли будто соткались из воздуха в полуметре над столом и плавно опустились на скатерть. Одновременно за спинами гостей бесшумно возникли десятки лакеев, замерших в готовности услужить.

И тут меня потрогали за коленку.

Я вздрогнула и покосилась поочередно вправо, потом влево. Оба моих соседа чинно сидели, держа руки над столом — один что-то толковал лакею, кивая в мою сторону, другой задумчиво изучал стоящее перед ним блюдо с закусками.

Васька? Да нет, лежит, как воспитанный котик, между мной и принцем Трейсом. Правда, на стол косится выразительно и носом водит… надеюсь, нам подадут какое-нибудь нежирное мясо, а то перед мантикорой неудобно как-то.

По моей коленке отчетливо постучали.

На секунду я замерла, размышляя.

А потом смахнула на пол вилку — и полезла под стол.

* * *

* Кстати, похожие правила действует в рассадке гостей и на земных официальных дипломатических приемах: мужей с женами не сажают, а мальчиков обязательно чередуют с девочками. И ранжируют всех по важности: чем ближе к хозяину, тем место почетнее. А что они делают, если мальчиков или девочек не хватает для очередности, знают только те, кто этот протокол изобрел.

4. Очень официальный прием

Очаровательная девочка в платье с рюшечками улыбнулась мне так лучезарно, что сразу становилось ясно: дело плохо.

Особенно если учитывать, что девочка эта стояла на четвереньках под банкетным столом, вместо того чтобы мирно слушать какую-нибудь сказку на ночь в своей спальне.

Еще и скатерти эти, как нарочно, свисают до самого пола, так что заметить диверсантку — а в целях этого невинного ангела я нисколько не сомневалась! — не припав к оному полу, невозможно.

Василиса любопытно сунула голову за мной следом, однако, обнаружив такое непотребство, торопливо вынырнула обратно. И, кажется, даже чуть отползла.

— Ты что тут делаешь? — на грани слышимости прошипела я.