Кто первым бросит камень

Теперь этот психиатр. Ведь вы неплохо платили ему, верно? Вы понимаете, что вы поставили врача в такую ситуацию, что он заинтересован в том, чтобы его пациент никогда не выздоровел?

Ваш сын — никакой не аутист. Аутизм — не совсем болезнь, это иной способ взаимодействия с миром. Артему повезло — он встретил девушку. Она научила его целоваться, и он повернулся лицом к миру. Девочка, сама того не понимая, пробила брешь в той стене, которую вы возвели за эти годы вокруг сына. Тема получил шанс на нормальную жизнь! Позвольте ему использовать этот шанс. Он будет вам благодарен, правда.

Киприанов молчал.

— Бесполезно, — сказал Артем. — Он уже все продумал. Спланировал на годы вперед. Женя, заберите меня отсюда! Отвезите к маме!

Артем шагнул ко мне и схватил за руку совершенно детским движением.

— Ты никуда не поедешь, — Георгий Киприанов смотрел на сына холодно, как на чужого человека. — Ты останешься со мной, будешь жить в этом доме и делать то, что я скажу. Евгения поедет в Россию без тебя. Она не имеет на тебя никаких прав.

— Это правда? — Артем смотрел на меня, как утопающий на плот.

— Да, правда. Ты несовершеннолетний. До тех пор, пока тебе не исполнится восемнадцать твои родители распоряжаются твоей жизнью.

— А я могу уехать с вами?

— Ничего не получится. Если я попытаюсь увезти тебя в Россию без согласия твоего отца, это будет считаться похищением. Тогда мне грозит пожизненное заключение.

Киприанов удовлетворенно кивнул:

— Приятно иметь дело с умным человеком. А теперь убирайтесь.

— Мне очень жаль, — сказала я Теме. — Как только я вернусь в Тарасов, я постараюсь объяснить все твоей маме.

Артем вырвал свою руку из моей и скорее упал, чем сел в кресло.

Георгий слегка придвинул ко мне чек.

— Да пошел ты! — искренне проговорила я, развернулась на каблуках и вышла, стараясь не глядеть на Тему.

Оказавшись на улице, я обнаружила, что уже вечер. Такси доставило меня в аэропорт. Билет на ночной рейс я получила без труда.

— Высокий сезон заканчивается, — сообщила мне девушка за стойкой. И вежливо поинтересовалась: — Вам понравилось в Израиле?

— По гроб жизни не забуду! — честно ответила я.

Я нашла местечко потише, пристроилась на неудобной скамейке и продремала все оставшееся время. Мой инструктор по рукопашному бою учил: «Если нечего делать, то ничего и не делай. Отдыхай, копи силы. А лучше всего спи — потом не дадут!»

До регистрации на рейс оставались считаные минуты. Толпа сонных граждан по неистребимой советской привычке уже образовала небольшую очередь, когда зазвонил мой телефон. Номер, который высветился на экране, принадлежал Георгию Киприанову.

Очень странно…

Минуты две я раздумывала, ответить или проигнорировать… а потом вдруг нажала на зеленую кнопку.

— Алло? Алло, Евгения?! — донесся до меня дрожащий голос Георгия. — Евгения, приезжайте срочно! Только вы можете мне помочь!

Нет, ну каков нахал! Видали?!

— Знать не хочу вас и всю вашу семейку! — ответила я.

— Евгения, я понимаю, что виноват перед вами… но и вы меня поймите… не каждый день узнаешь, что жена хочет вас убить!

— Оставьте ваши переживания для психиатра, — отрезала я. Но трубку не бросила — сама не знаю почему.

— Тема…

— Что с ним?!

— Приезжайте, сами увидите…

Голос Киприанова доносился издалека, из трубки слышался характерный шум, как будто Георгий находился не в помещении, а на проезжей части.

Я выругалась и бросилась к стоянке такси.

До дома Киприанова я доехала за рекордное время. Таксист — молоденький араб с усталым лицом — просиял при виде стодолларовой купюры и гнал на предельной скорости. На предельно разрешенной. Тут вам не Россия…

Георгий действительно был на улице. А вокруг собралась небольшая, но громкая толпа. Встревоженные жители окрестных домов, некоторые в халатах, стояли на тротуаре и показывали куда-то вверх. Я подняла голову. О нет!

Напротив особняка Киприанова возвышался многоэтажный дом. Не очень высокий — этажей семь, не больше. Именно там, на краю крыши, замерла фигурка подростка, в котором я без труда узнала Артема Киприанова.

Было темно, но на улице горели фонари, а крыша еще и освещалась прожекторами.

— Давно он там? — спросила я не глядя, и мне ответил толстяк в кипе:

— Уже час, не меньше.

— Полицию вызвали?

— Само собой. Но парень говорит, что прыгнет, как только к нему попытаются подойти. Они там что-то затевают с полотном внизу… но мальчик, кажется, их не дождется.

Действительно, на асфальте перед домом началась какая-то суета — там растягивали не то сеть, не то брезент с упорами для рук по краям. Но Артем не собирался ждать, пока его спасут. Он оторвал одну руку от заграждения и перелез через него. Толпа внизу ахнула как один человек.

— Сынок! Не делай глупостей! — раздался голос Георгия. Полицейский дал ему рупор, и усиленный динамиком голос разносился по всей округе. В домах по соседству начали зажигаться окна.

— Плевать я на тебя хотел! — донесся с крыши слабенький голос Артема.

Я протолкалась через толпу и выхватила громкоговоритель из рук Георгия.

— Артем, это Женя. Я вернулась. Сейчас я поднимусь к тебе. Нам нужно поговорить.