Кто последний? – Мы за вами!

– Да… То есть нет. Я искал, но ничего не нашел в книгах. Понимаешь, те люди… У них одновременно наличествовали и мания величия, и комплекс неполноценности. Они ужасно боялись, не верили в то, что сумеют найти выход, и в то же время считали себя венцом природы и даже помыслить не могли о том, что в природе может быть что-нибудь после и помимо них. Все, что я нашел, сводится в конце концов к самому человеку. Те же мутанты или результаты генетических экспериментов. Потом еще роботы. Чрезвычайно забавные рассказы о том, как всяческие машины безумно усложняются, становятся разумными и захватывают власть над людьми. Люди очень гордились своими машинами и считали их очень сложными. Им, видимо, как-то не приходила в голову мысль, что любая одноклеточная водоросль на много порядков совершеннее любой их машины и, следуя их логике, гораздо скорее может стать разумной… Ну, еще, конечно, пришельцы с других планет. Всякие разные. Страшно доброжелательные и наоборот, одержимые жаждой убийства и уничтожения. Но таких деликатных, как у нас, мне что-то не встретилось. И вообще… Знаешь, это даже страшно, хотя и прошло столько лет. Тогдашние люди совершенно однозначно видели Землю ПОСЛЕ себя. Они видели ее УМИРАЮЩЕЙ. Атомная война, экологическая катастрофа, взрыв на Солнце и всякое другое – но в целом мысль одна и та же: после людей земля существовать не будет. Так что, как ты понимаешь, вопрос, актуальный для нас сейчас, для них просто не стоял. Им просто ни к чему было размышлять на эту тему… Да, еще были разумные вирусы. То есть, они вроде и не были разумными, а просто проникали в мозг человека и…

– Анри, а может это ты сам? – Вельду даже мороз продрал по коже от мелькнувшей догадки.

– Что – я сам?

– Ну, ты сам все это делаешь. А потом не помнишь. Болезнь такая или еще что-нибудь.

– А, вот ты о чем, – грустно усмехнулся Анри. – Об этом я думал давно, сразу после того, как ты меня с грязью перемешала и отправилась рожать. Ты же мне тогда почти то же самое говорила – помнишь? – Вельда смущенно опустила глаза и ничего не сказала. – Я потом ездил в диагностический центр. Как у нас диагностика поставлена – сама знаешь. На том стоим. Так вот меня там только что на молекулы не разобрали, но абсолютно ничего постороннего не обнаружили. Всего один Анри, никакого раздвоения… Как бы я хотел, чтобы все оказалось так просто! Я болен, пусть безнадежно, смертельно, или сошел с ума, или где-то принимаю черное за белое… Как бы я хотел, чтобы все было именно так!

Умом Вельда понимала Анри, но все ее чувства протестовали. Как было бы хорошо, если бы я был смертельно болен… Какая чушь!

– Знаешь, Анри, допей-ка кофе и пойдем спать, – рассудительно сказала она. – Все равно сегодня уже больше ничего не придумаем.

Ночью Вельде приснился сон. Ей снилось, что со всех сторон к станции собираются медведи. Они шли на задних лапах, а передние как-то необыкновенно по-дурацки болтались перед их мохнатой грудью. И, хотя медведи были еще довольно далеко, Вельда почему-то отчетливо видела их злобные красноватые глазки. Вельда всматривалась в их приближение из окна лаборатории и думала о том, что если вместе с ними идут детеныши, то дело еще можно поправить… Но детенышей не было – из сумрачного леса на аккуратные дорожки станции выходили все новые и новые матерые самцы, с толстыми крепкими задами и узкими мордами.

Все пропало! – поняла Вельда и все же побежала закрывать на засов все двери и окна, хотя и знала, что не успеет, не сможет. Мимоходом взглянула в окно и оторопела: из леса, раскачиваясь, выбежали стулья. Медведи уселись на них, окружив здание лаборатории и принялись ждать. Многие из них закинули одну мохнатую ногу на другую. Некоторые сосали переднюю лапу. И от этого невозможного, невероятного зрелища сидящих на стульях медведей у Вельды, наконец, началась истерика…

– Вельда, родная, милая, что с тобой?! – Анри прижимал ее к себе, отстранял, тряс за плечи, но она не просыпалась, продолжая рыдать во сне, в котором один из медведей вдруг превратился в Анри, поднялся со стула и неторопливой походкой направился к входной двери. – Он же знает код замка! Все погибло! – мелькнула шальная мысль, и в тот же миг она оказалась в руках (лапах?) Анри (медведя?), который с тревогой заглядывал ей в глаза, гладил и целовал обнаженные плечи.

– А-а-а!!! Уйди!!! – завопила Вельда.

Тут же заплакал в соседней комнате проснувшийся Кларк. Его плач окончательно разбудил Вельду. Не глядя на Анри, она соскочила с кровати и, шлепая по полу босыми ногами, побежала к ребенку.