Кто поставил Горбачева?

Широкую известность получили похождения брата Леонида Ильича – Якова. Вспоминая о нем, его дочь – Любовь Яковлевна пишет: «Отец… пошел вразнос: оброс сомнительными личностями кавказского происхождения, торгашами, специалистами, которые таскали его по гостям, ресторанам и, используя в хвост и в гриву его имя, покупали дефицитные «Волги», строили дачи, вытягивали из-под следствия друзей и родственников»[621]. «О том, что он занимается взяточничеством, я имела сначала неопределенные и слабо подтвержденные подозрения… Но все чаще и чаще приходилось встречаться с людьми, которые приводили убедительные доказательства тому, что мой отец берет за услуги деньги»[622].

Шлейф слухов тянулся и за сыном Л. И. Брежнева Юрием, который занимал пост заместителя министра внешней торговли и обоснованно или не обоснованно, но слыл «пьяницей и вором»[623].

Подобные же слухи ходили и о зяте генсека – Юрии Михайловиче Чурбанове. Рассказывая о его визите в Йемен, A. C. Черняев живописал: «Начать с того, что он совершенно бухой вывалился из самолета и чуть не рухнул (если бы не подхватили) перед «высокими встречавшими», почетным караулом и т. п. «Деловые встречи» пришлось все отменять, потому что с вечера и до утра он безобразно надирался, а с утра и до обеда его невозможно было разбудить… Обратно увез несметное количество чемоданов и ящиков»[624]

.

5 декабря 1981 г. A. C. Черняев отметил в дневнике, что «по Москве идут разговоры «о цыгане», который «попался (в составе шайки) на валютных операциях с заграницей». «Завели было дело. И вдруг… дело закрыли, а цыгана устроили артистом в Большой театр». Объяснение этого молва видела в том, что «цыган» – «это любовник дочери Брежнева», причем «давний». Из примечания к этой записи явствует, что автор имел в виду артиста цыганского театра «Ромэн» Бориса Буряце[625].

Записав слухи о Галине и Борисе, A. C. Черняев сопроводил их следующим комментарием: «Очень похоже, что не сплетня»[626].

О том, что эти слухи действительно имели под собой основание свидетельствуют воспоминания зятя М. А. Суслова – Леонида Николаевича Сумарокова, из которых явствует, что в конце 1981 г. было решено переговорить с Л. И. Брежневым о поведении его дочери Галины и эта деликатная миссия доверена М. А. Суслову и С. К. Цвигуну[627].

Первоначально планировалось сделать это после празднования 75-летия Леонида Ильича, которое отмечалось 19 декабря 1981 г.[628]

Потом, вероятно, было решено не портить ему Новый год. Поэтому разговор на эту тему перенесли на январь.

Между тем события развивались с детективной быстротой.

11 декабря 1981 г. в своей элитной квартире на Кутузовском проспекте была обнаружена убитой известная киноактриса Зоя Федорова. Имеются сведения, будто бы она «входила в так называемую бриллиантовую мафию, костяк которой состоял из жен и детей высокопоставленных кремлевских деятелей. Они занимались скупкой и перепродажей изделий из золота, антиквариата и произведений искусства»[629].

«Знающие люди утверждают, – пишет А. Баринов, – что Федорова обладала уникальной информацией о многих участниках бриллиантовых махинаций в СССР. О ее широкой осведомленности говорит и такой факт: в ее записной книжке были записаны 2032 телефонных абонента, 1398 почтовых адресов (971 московский и 427 иногородних)»[630].

30 декабря 1981 г. была украдена коллекция бриллиантов из квартиры цирковой артистки Ирины Бугримовой[631]

, а «через три дня после ограбления (т. е. 3 января 1982 г. – А. О.) в Шереметьевском аэропорту был задержан человек, улетавший в ФРГ. За подкладкой его пальто обнаружили несколько бриллиантов Бугримовой»[632]. «Курьер раскололся сразу и назвал имя Бориса Буряце. В его квартире и нашли ценности, принадлежащие известной дрессировщице», после чего он был арестован»[633].

Как заявил в беседе с Дмитрием Гордоном бывший следователь Генеральной прокуратуры СССР В. Калиниченко, «и Зоя Федорова, и дрессировщица Ирина Бугримова, и любовник Гали Брежневой певец Боря Буряце – все это один клубок» и ниточка от этого клубка вела не только к Г. Л. Брежневой, но и к министру внутренних дел H. A. Щелокову, который «очень баловался дорогостоящим антиквариатом»[634]

.

И хотя дело имело уголовный характер, его сразу же взял под свой контроль Отдел административных органов ЦК, который возглавлял генерал-полковник Н. И. Савинкин[635]. Если верить Р. А. Медведеву, следствие было изъято из рук МУРа и передано в КГБ, где доверено не более не менее как первому заместителю председателя КГБ С. К. Цвигуну[636].

По всей видимости, это произошло не ранее понедельника 11 января.

А поскольку С. К. Цвигун хорошо представлял, кто такой Б. Буряце, и понимал, что на следствии может замелькать фамилия Г. Л. Брежневой, он, по всей видимости, доложил обо всем М. А. Суслову.