Кто правит миром?

Надо заметить, что Соединенные Штаты, наряду с Великобританией, несут особую ответственность за усилия для создания на Ближнем Востоке зоны, свободной от ядерного оружия. Стараясь обеспечить хлипкое юридическое прикрытие своего вторжения в Ирак в 2003 году, эти два агрессора ссылались на Резолюцию Совета Безопасности ООН № 687 от 1991 года, в которой утверждалось, что Саддам Хуссейн не подчинился требованию положить конец своей ядерной программе. В этой резолюции был и другой параграф, призывавший к «шагам к созданию на Ближнем Востоке зоны, свободной от оружия массового поражения», обязывавший Великобританию и США, больше чем кого-либо другого, отнестись к этой инициативе всерьез[343].

На фоне такого рода рассуждений конечно же остается много открытых вопросов, например скатывание Сирии в самоубийство и зловещие события в Египте, что, несомненно, оказывает влияние на весь регион. Но ведь жизненно важные вопросы так и возникают, по крайней мере для меня.

12. «И ничего для других»: классовая борьба в Соединенных Штатах

Классическая работа Нормана Бэра, посвященная промышленному рабочему и ставшая первой в своем роде, появилась девяносто лет назад, но не потеряла своей актуальности и сегодня[344]

. Выводы, которые автор извлекает из детального изучения влияния промышленной революции на жизнь рабочего класса и общества в целом, в наши дни справедливы в той же степени, что и в его времена, если, конечно, не больше, в свете поразительных параллелей между 1920-ми годами и современностью.

Здесь важно помнить, в каких условиях жил рабочий класс в эпоху Бэра. Влиятельное американское рабочее движение, возникшее в XIX веке, подвергалось жестоким нападкам, кульминацией которых стала «красная угроза» Вудро Вильсона после Первой мировой войны. К 1920-м годам ряды участников движения значительно поредели; классическая работа прославленного историка Дэвида Монтгомери так и называется – «Падение Палаты труда». Падение это произошло в 1920-х. Автор пишет, что к концу десятилетия «власти и влиянию корпораций на американскую жизнь ничего не угрожало… рационализация бизнеса теперь могла проводиться при необходимой поддержке правительства», которое в немалой степени находилось в руках корпоративного сектора[345]. Этот процесс был далеко не мирный; американская история рабочих движений на редкость жестока. Авторы одной из научных статей приходят к выводу, что в конце XIX века от насильственных действий при подавлении выступлений рабочих погибло больше людей – как в абсолютных цифрах, так и в пересчете на душу населения, – чем в любой другой стране мира, за исключением царской России[346]

. Под термином «насильственные действия при подавлении рабочих» здесь в первую очередь подразумевается насилие со стороны государства. Так продолжалось до конца 1930-х годов, я и сам наблюдал эти сцены в детстве. В итоге, пишет Монтгомери, «современная Америка была создана вопреки протестам рабочих, хотя каждый шаг на пути ее образования испытывал влияние со стороны организаций и активистов, выдвигавших предложения из рабочей среды», не говоря уже о руках и головах тех, кто делал всю эту работу[347].

Рабочее движение возродилось во время Великой депрессии, оказывая существенное влияние на законотворческий процесс и вселяя в души промышленников страх перед забастовками. В своих публикациях те предупреждали об «угрозе», которую несут в себе акции рабочих, поддерживаемые «политической властью масс, которая опять стала реальностью».

Жестокие репрессии не прекратились, но стали несоизмеримы стоявшим перед ними задачам. Чтобы обеспечить дальнейшее корпоративное правление, требовались более утонченные средства, в первую очередь вал искушенной пропаганды и «научные методы борьбы с забастовками», разработанные с чрезвычайным мастерством специализировавшимися на этой сфере компаниями[348].

Давайте не забывать и проницательное наблюдение Адама Смита о том, что «владыки человечества» – в его эпоху ими были британские промышленники и торговцы – никогда не отказываются от своего порочного принципа: «Все для себя и ничего для других»[349].