Кто правит миром?

Еще одна проблема заключается в безопасности частного сектора. В качестве иллюстрации можно привести глобальные соглашения – трансатлантические и транстихоокеанские, – по которым в настоящее время ведутся переговоры. Ведутся «тайно», но все же не до конца. Для сотен корпоративных юристов, разрабатывающих подробные условия, никакого секрета они не представляют. Что получится в результате, догадаться нетрудно, а некоторые утечки позволяют предположить, что такого рода ожидания верны. Подобно NAFTA и другим подобным договорам, они не имеют отношения к свободной торговле. По сути, это даже не торговые соглашения, а главным образом договора о правах инвесторов.

Секретность здесь, опять же, критически важна для того, чтобы защитить главный внутренний электорат стран-участников: корпоративный сектор.

Последний век человеческой цивилизации?

Существуют и другие примеры – слишком многочисленные, чтобы их перечислять, – о которых в свободном обществе надо рассказывать еще в начальной школе.

Иными словами, существует масса свидетельств того, что защита государственной власти от собственного населения, равно как и защита власти частного сектора, являются главными движущими силами при формировании политики. Конечно же все не так просто. Существуют довольно любопытные примеры, в том числе из современной жизни, когда эти магистральные линии конфликтуют между собой, но данный принцип можно с полным основанием считать неплохим первым приближением, радикально отличающимся от общепринятой стандартной доктрины.

Давайте обратимся к другому вопросу: а как насчет безопасности населения? Можно без особого труда продемонстрировать, что при формировании властями политики эта проблема отодвигается на последний план. Взять два самых ярких современных примера – глобальное потепление и ядерное оружие. Любой грамотный человек наверняка знает, что они представляют собой две действительно страшные угрозы для населения. Но, обратившись к государственной политике, мы обнаружим, что правительство прилагает массу усилий, чтобы каждую из них еще больше усугубить в угоду решения своих первостепенных задач по защите государственной власти и власти частного сектора, в значительной степени определяющего государственную политику.

Возьмем глобальное потепление. Сегодня в Соединенных Штатах поднялась волна ликования о «ста годах энергетической независимости» на фоне того, что мы становимся «Саудовской Аравией следующего века». Проблема лишь в том, что этот век для человеческой цивилизации может стать последним.

Это очень наглядно иллюстрирует природу заботы о безопасности – о безопасности населения речь конечно же не идет. Кроме того, здесь явственно проглядывается моральный облик современного государственного капитализма, при котором судьба наших внуков считается сущей ерундой по сравнению с императивом нынешних высоких прибылей.

Присмотревшись внимательнее к пропагандистской системе, мы еще больше укрепимся в этих выводах. В Соединенных Штатах проводится масштабнейшая пропагандистская кампания, открыто организованная крупными энергетическими корпорациями и бизнес-сообществом в целом, с целью убедить обывателя в том, что глобального потепления вообще нет или что оно, как минимум, не является результатом деятельности человека. И эта кампания действительно оказывает определенное влияние. По показателям озабоченности общества проблемой глобального потепления США значительно отстают от других стран, причем результаты опросов существенно отличаются в зависимости от политических взглядов: в рядах Республиканской партии, больше всего озабоченной интересами богатых и корпоративного сектора, они значительно ниже среднемировых[384].

Columbia Journalism Review, ведущее издание, посвященное вопросам критики средств массовой информации, опубликовало интересную статью, автор которой связал этот результат с медийной доктриной «честности и сбалансированности»[385]. Если в двух словах, то она сводится к следующему: когда журнал, к примеру, публикует мнение, отражающее позицию 97 % ученых, то ему в обязательном порядке следует рассказать и о противоположной точке зрения, на которой настаивают энергетические корпорации.