Кто сверху? (СИ)

Но мне хочется еще и еще, больше. Чтобы он никогда не останавливался и так же яростно сжимал мои ягодицы пальцами. Когда он до упора насаживают меня на себя, мне кажется, что вокруг весь мир светится разноцветными огнями только для нас. Толчки становятся чаще, интенсивнее, внизу живота всё стягивает в тугой плотный узел, а перед глазами вспыхивают салюты. Я теряю нить реальности, прижимаюсь всем телом к обнаженной груди Воронова, пытаясь ухватиться за остатки яркого оргазма, мелко дрожу царапая его спину. Спустя секунду Даня утыкается мне в шею и делает несколько коротких финальных рывков.

Мы стоим у стены, тяжело дышим и смеемся как ненормальные. Он все еще во мне, он все еще целует меня и больше всего на свете мне хочется принадлежать Дане всю свою жизнь.

Когда мы падаем на кровать, он накрывает меня собой и почти наощупь целует каждую клеточку моего тела. Его руки везде, его пальцы болезненно и приятно проникают внутрь меня. Дразнят, вновь заводят до чёртиков и выходят наружу, нежно касаясь клитора.

Я трогаю его лицо, провожу ладонью по колючим щекам, целую губы и не могу поверить, что только что, почти несколько мгновений назад окончательно и бесповоротно впустила Воронова в своё сердце. Я сгораю от ревности и вновь возрождаюсь, вспоминая, как сегодняшним вечером на шее моего мужа висла незнакомая девушка и смотрела на него влюбленными глазами. Нет, не хочу думать об этом сейчас, сегодня, этой ночью.

В комнату ярко светит луна, освещая лишь очертания наших полуобнаженных тел. Воронов приподнимает мой пеньюар, оголяя живот и грудь, снимает его через голову и отбрасывает в сторону. Жадно с блеском в глазах рассматривает меня и поддевает пальцами трусики, отодвигая их вниз. Я инстинктивно прикрываю шрам ладонью и остаюсь на его просторной кровати полностью обнаженной и обезоруженной.

— Эй, ты чего?

— Ты так откровенно рассматриваешь меня, Воронов. А я сейчас совсем не совершенная…

Даня настойчиво убирает руку в сторону и едва ощутимо проводит подушечками пальцев по тонкой линии шрама. По коже пробегает табун мурашек, а внизу живота с каждой секундой нарастает приятное томление, когда он так трогает меня.

— Ты самая совершенная, Федотова. Для меня.

В груди всё сильнее и объемнее разливается тёплое чувство, которое наполняет меня до дна. Новое, приятное, которое возникает только рядом с Даней. Мне хочется сказать ему об этом, но я забываюсь. Воронов освобождается от одежды, во всей красе показывая свою подтянутую красивую фигуру, рельефный живот и вздыбленный готовый к новому заходу член. Он разводит коленом мои ноги и, опираясь на локти, проникает в меня. Болезненно-сладко, медленно и неторопливо, растягивая минуты удовольствия и единения друг с другом.

А потом всё опять заканчивается. До следующего раза. Я теряю счёт времени, изредка посматривая на установленную в детской комнате видео-няню, чтобы убедится, что с Кристиной всё в порядке, и она сладко спит в своей кровати, предоставляя родителям долгожданное время для двоих.

В следующее мгновение Воронов лежит на спине, закинув руки за голову и с чертями в глазах наблюдает, как я обхватываю руками его твердый член и медленно обвожу вокруг головки языком. Ласкаю пальцами, обхватываю губами у основания, всасываю в себя, чувствуя невероятное блаженство от того, что могу дарить своему мужчине удовольствие.

Затем все повторяется снова и снова. Я стою на четвереньках и ловлю каждое движение, каждый толчок, каждое прикосновение тела о тела. Шлепки в тишине комнаты откровенно громкие, быстрые, ненасытные. Воронов крепко держит меня руками за бедра и вонзается в моё тело. И если бы не его поддержка, я давно бы упала на постель без сил. Последний оргазм сокрушительный — сбивает меня с ног и сводит с ума.

Мы одновременно падаем на кровать, липкие от пота и полностью без сил. На улице почти рассвет, начинает всходить солнце… Воронов засыпает первым, прижимая меня к себе. Я с упоением слушаю его размеренное глубокое дыхание, целую в колючую шею и тихо шепчу на ухо:

— Кажется, я люблю тебя, Воронов. Очень сильно люблю.

И пусть он этого не слышит, но я уверена, что у нас еще будет время, чтобы сказать об этом друг другу не один раз.

Глава 40

Диана.

Я просыпаюсь в кровати Воронова ранним утром. Солнце уже ласково заглядывает в комнату и заставляет пробудиться от сладкого сна. Это же, правда, был сон? Но судя по тому, как приятно тянет низ живота, я чётко осознаю, что вчерашняя ночь была прекрасной реальностью.

На празднике я совершенно не притрагивалась к алкоголю, но мозг был словно опьянен. Нет, трезвые люди так себя не ведут. А вот чуточку сумасшедшие — легко.

Рассматриваю свои мелкие синяки на коже и внутренней стороне бедра, кровоподтеки на груди и вспоминаю, как Даня жадно присасывался к моему телу, словно хотел испить меня до дна. От воспоминаний вчерашней ночи между ног становится настолько влажно, что мне хочется повторить ещё и ещё. Только с ним одним.