Кто-то следит за мной

Кашель, скрип стульев, шуршание бумаг. Сидя за столиком обвинителя, Кевин разглядывал Димитрия Константиноса, который сидел по другую сторону прохода, в нескольких футах от него. За точно таким же столиком, с гнутыми ножками и исцарапанным верхом, за которым довелось скучать десяткам адвокатов, дожидающихся выхода на сцену. Кевин с давних пор уразумел, что хороший адвокат на две трети юрист, на одну — драматический актер. Вот и сегодня в суде разыгрывалась драма. Этот процесс давал ему шанс прогреметь на весь штат, а то и на всю страну, и он с радостью схватился за возможность упечь Константиноса за решетку и заменить в заголовках его фамилию — своей.

Кевин участвовал в сотнях юридических сражений, но это отличалось от всех прочих. На карту был поставлен не просто приговор. Он вспоминал о бесчисленных унижениях, которые ему приходилось терпеть всякий раз, когда не удавалось посадить Брауна. Но с Константиносом исход будет другим. Он возьмет верх, чего бы ему это ни стоило.

Два столика, две команды. Лишь одна будет праздновать победу. Кевин уже представлял себя победителем. Пресс-конференция, фотовспышки, микрофоны. И вновь повернулся к Константиносу.

Тот держался уверенно, Кевин не мог не отдать ему должное. Откинулся на спинку стула, словно не сидел в зале суда, а позировал для обложки «GQ»[5]. Черный, сшитый на заказ костюм от Бриони, элегантный, расписанный вручную шелковый галстук, выглядывающий из нагрудного кармана носовой платок, туфли от Гуччи. Такой уж он создал себе образ. Прямо-таки кинозвезда, а не рэкетир и вымогатель. Что же касается исходящего от него магнетизма, Кевин не сомневался, что с ним можно только родиться, приобрести — невозможно. Запоминающаяся внешность, харизма, богатство, статус знаменитости — вкупе все это разжигало интерес публики к Димитрию. Именно по этой причине Димитрий уже превращался в икону, а Кевин хотел отправить его в места не столь отдаленные, на государственные харчи. Суд меньше всего пекся об установлении справедливости. Кевин и так знал, что Димитрий, скорее всего, ни в чем не виновен. Более того, во всех своих действиях он прежде всего старался не нарушать закон. И процесс этот следовало назвать не «Народ против Константиноса», а «Аллен против Миллера», потому что именно Миллеры стояли между ним и его желанной целью. А суд над Константиносом выполнял лишь роль транспортного средства, призванного доставить его к пункту назначения. Безобразие, конечно, но так уж устроено американское правосудие.

На мгновение их взгляды встретились — непримиримые противники готовились выйти на ринг, чтобы схватиться в смертельном поединке. Димитрий выдержал взгляд Кевина, и того на мгновение охватили сомнения: а не зря ли он ввязался в эту опасную игру? «Нет, — думал он, всеми силами стараясь сохранить самообладание, — я не позволю ему переглядеть меня. Ему меня не запугать, не боюсь я его». Перед Кевином стояла задача доказать партии и широкой общественности, что он достоин их уважения и оправдает их доверие, если таковое ему окажут. Ну и что особенного в том, что некоторые вещественные доказательства подтасованы? Кевин отогнал прочь чувство вины. Это же обычная практика. Не так ли?

Кевин Аллен тряхнул головой. Не время думать об этом. Пора возвращаться в настоящее. Константинос тем временем отвернулся от него. Вердикт «виновен» катапультирует его, Кевина, к славе и известности. Он станет не менее знаменит, чем Руди Джулиани. Тому удалось поменять кабинет прокурора на губернаторское кресло. Удастся и ему. Кевин Аллен расправил плечи. Уверенность вернулась к нему. Как сладка будет победа!

Глава 15

Выйдя из полицейского участка и сев в машину на заднее сиденье, Роз попросила Ларри отвезти ее в школу Алексис. В школе сегодня учительское собрание, поэтому уроки заканчивались в одиннадцать. Обычно днем она не заезжала за Алексис, но после нескольких дней разлуки ей хотелось побыть с дочерью. Нет, дело не в этом. Мысленно она отругала себя за притворство. После того как она рассказала обо всем Фальконе, нависшая над ней угроза стала куда более реальной. А если ей грозит опасность, значит, риску подвергаются и ее близкие. И она хотела, чтобы Алексис была рядом. Только тогда она могла гарантировать, что с ней ничего не случится. Потом она встретится с Мэрилин в городе, чтобы пробежаться по магазинам.

Звонок прозвенел в тот самый момент, когда Ларри остановил лимузин у центрального входа Академии Гринвейла. В кампусе располагались три здания: младших, средних и старших классов, окруженные двадцатью акрами ухоженных лужаек с усыпанными гравием дорожками, теннисными кортами, бейсбольным и футбольным полями. На последнем играли также и в европейский футбол.