Кто-то следит за мной

— Послушай меня. После того как я поблагодарила всех за оказанную честь, мне стало нехорошо и я пошла в туалет. А когда вышла оттуда, в коридоре меня уже поджидал Димитрий. И он прямо заявил, что ты отдал ему свой билет, поскольку он для тебя — самый важный клиент. Я даже поспорила с ним, сказав, что ты никогда бы так не поступил. А потом…

— Потом он тебя поцеловал. — Голос Ивена сочился сарказмом.

— Он это сделал специально, неужели ты не можешь этого понять?

По лицу Ивена чувствовалось, что он очень сомневается в правдивости ее слов.

— Да-да, именно потому, что где-то рядом затаился фотокор. Роз, тебе кажется, что я такой наивный? Ты хоть подумала обо мне? Нашей семье? Или ты так зациклена на себе, что на других тебе совершенно наплевать?

— Мы спорили. Господи, Ивен, ты же знаешь, каким он может быть! Прежде чем я сообразила, что происходит, он схватил меня и поцеловал. Я оттолкнула Димитрия, высвободилась из его объятий. Вот и все. А фотокора я так и не увидела.

Она смотрела в глаза Ивена и видела, что он ей не верит. Ну почему он такой слепец? Димитрий же ее подставил. Семье надо сплотиться, с помощью Дарио донести до прессы свое негодование, доказать — все равно как, — что все было подстроено. Она не отрывала от Ивена взгляда, когда тот взял брифкейс и направился к двери. Хотела что-то сказать, но Ивен не дал ей произнести и слова.

— Мне надо идти, а не то я опоздаю в суд. Не забудь про вечерний прием.

Роз вспомнила, что они приглашены к Тому Макгрегору, владельцу фабрики игрушек, которого Ивен спас от тюрьмы.

Глава 26

Сверкающий лимузин подкатил к тротуару у здания суда, резко затормозил. Тут же толпа репортеров подлетела к тонированным стеклам, в надежде увидеть Димитрия, услышать от него хоть слово, хотя бы поймать его в кадр. Репортеры и фотокоры активно работали локтями, стремясь занять наиболее выгодную позицию.

В салоне Димитрий поморщился. Испытание предстояло нелегкое. В предыдущие дни ему удавалось выдерживать напор прессы. Но сегодня с самого утра навалилась усталость.

Шофер выскользнул из лимузина, обошел его. Чуть приоткрыл дверцу заднего сиденья, выжидающе посмотрел на босса. После кивка Димитрия распахнул ее во всю ширь. И тут же загалдели репортеры.

— Димитрий, вы рассчитываете на оправдательный приговор?

— Димитрий, ваше казино действительно отмывало деньги Медельинского картеля?

— Сэр, как вы относитесь к обвинениям окружного прокурора Аллена в том, что он через прессу пытается настроить общественное мнение против вас?

Одетая с иголочки журналистка сумела пробиться в первый ряд.

— Мистер Константинос, как относится ваш адвокат к тому, что у вас роман с его женой?

Димитрий проигнорировал все вопросы. Одну руку сунул в карман кашемирового пальто, другую вскинул к серому небу и лучезарно улыбнулся.

— Как вам нравится сегодняшняя погода?

Репортеры вскинули микрофоны, засверкали фотовспышки.

— Синоптики обещают снег, — продолжил Димитрий. — Но я готов поставить три против одного, что осадков не будет.

— А как вы оцениваете ваши шансы на победу, Димитрий? — крикнули из толпы.

Димитрий, уже поднимающийся по лестнице, обернулся, вновь сверкнула его улыбка, а затем он уверенно объявил:

— Два к одному.

Репортеры рассмеялись, а Димитрий нырнул в здание суда, уголком глаза успев заметить выходящих из автомобиля Джозефа Брауна и Джуел.

Нравилось это кому-то или нет, но Димитрий был ньюсмейкером. Появлялся ли он в городе, в ресторане, на спортивном мероприятии или просто прогуливался по Мэдисон-авеню, в дневных газетах всегда находилось место, чтобы сообщить об этом событии читателям. И Димитрий знал, что для Кевина Аллена такая его популярность — кость в горле. А потому суд приобретал оттенок личной вендетты.

* * *

Джуел в сопровождении отца пробивалась сквозь толпу репортеров.

— Миссис Константинос? Вы верите, что ваш муж совершил преступления, в которых его обвиняют?

Тут же раздался голос другого репортера:

— Вы знакомы с Роз Миллер? Как вы можете прокомментировать заголовок в утренней газете? Вы возьмете сторону вашего мужа?

Внутри у Джуел все кипело, но она продолжала улыбаться.

Хотя их семейная жизнь давно уже разладилась, обстоятельства сложились так, что немедленный полный разрыв с Димитрием не входил в планы Джуел. Она, конечно, сдерживалась изо всех сил, но если на экране телевизора появлялась улыбающаяся Роз Миллер, ей хотелось рвать и метать.

— Миссис Константинос, как вы отреагировали, увидев в газете фотографию вашего мужа, целующего Роз Миллер? — прокричал молодой человек и сунул микрофон под нос Джуел, словно рассчитывал получить ответ.