Кто ушел и кто придет (СИ)

— Все равно я больше никогда не буду у вас работать.

Губерт проводил их обоих до калитки, вернулся, повалился в кресло и со вздохом процитировал:

— Я верил в вас как в бога, а вы лгали мне всю жизнь… Ох уж эта молодежь с ее максимализмом! — он закурил. — Может быть, я напрасно так перестраховался, пусть бы Ник болтал направо и налево, доказательств-то все равно никаких. Ну да ладно, теперь мне будет спокойнее. Мадлон, ты умеешь варить кофе? На ночь, говорят, вредно, но все-таки сделай пару чашечек. Вон там, в углу, на столике есть маленькая горелка и турка.

— Ты не думаешь, что Метени может потом начать тебя шантажировать? — спросила Мадлон, наливая воду в турку.

— Ник? Ну что ты. Это не в его стиле. Заявиться сюда, покричать, поплакать, набить мне морду, в конце концов — это да. А шантаж ему и в голову не придет.

— Сейчас — допустим, а потом?

— Ну, через год или два он будет сидеть за компьютером в своем прежнем кабинете в «Андроидной технике», а через пять или десять, я надеюсь, мы начнем вместе и в открытую заниматься проектом «Искусственный человек».

— Ты так уверен, что он вернется?

— Да. Он сейчас зол, обижен, растерян, но это гораздо лучше, чем безразличие. И заметь, когда я говорил, что всегда поддержу его, он не закричал что-нибудь вроде: «Не нужна мне ваша помощь!». Я вижу, что он дорожит хорошими отношениями со мной, я по-прежнему много для него значу. Неудивительно — ведь после смерти дяди он очень одинок. Пусть остынет и успокоится, посмотрим, что скажет через месяц.

— А зачем тебе с ним возиться, Френсис? Разве Метени настолько ценный работник?

— Я людьми не бросаюсь и тебе не советую, — серьезно ответил Губерт. — Робототехник Метени принесет несравненно больше пользы, чем агротехник Метени. Да, Ник не хватал звезд с неба, но мозги у него имеются, и он умел учиться — во всяком случае, тому, что ему нравилось.

— Тебе виднее. А по-моему, таких как он — тысячи.

— Верно, но ведь их надо найти, а Ник — вот он, рядом. Я его знаю, он меня знает, и я предпочту его новичку — мне так удобнее. Метени можно изменить, переделать. Все можно изменить, знаешь ли. Мортон — дурак, что этого не понимал. Конечно, ведь разрушать проще, чем совершенствовать.

Мадлон сняла турку с огня, разлила кофе по маленьким чашкам и села напротив отца.

— Даже если Метени вернется, то он вряд ли будет работать на твой новый проект. Он настолько против этих искусственных людей, как ты их называешь, что я даже удивляюсь. Если вы создавали их не с военными целями, то что же в них плохого…

Губерт зажег новую сигарету, с удовольствием затянулся и весь окутался дымными кольцами.

— А я совсем не удивляюсь. Ник не хочет, чтобы роботы стали свободными. И не потому, что боится пресловутого восстания машин, а потому что опасается — и не без оснований — что избавившись от Первого закона, наши роботы перестанут, скажем так, любить нас. Те привязанности, какие развиваются у нынешних андроидов к людям, по большей части основываются на Первом законе. А Ник не хотел бы, чтобы Ларри начал относиться к нему по-другому. Ник считает, что Ларри — единственное существо, которое его по-настоящему любит, и в общем, он недалек от истины. Ларри не осуждает его, принимает таким, какой он есть, а если старается повлиять на Метени, то делает это так, что Ник и не замечает.

— Правда? Скажи, а как на самом деле относится к нему Ларри? Он ведь не человек, его так называемая привязанность должна иметь разумную основу.

— Несомненно! Отношение Ларри к Нику — это, по сути, исследовательский интерес. Ларри действует в силу программы, которая толкает его как можно лучше узнавать человеческую психологию. Общение с Ником сослужило Ларри хорошую службу, он многому научился. За этот рейс он получил только положительные характеристики. Потрясающее обаяние, способность вызывать доверие… О профессиональных навыках я не говорю. Он будет прекрасным работником в исследовательских экспедициях.

— Еще бы, — пробормотала Мадлон. — Учитывая то, как неадекватно Ник ведет себя иной раз, общаться после него с другими людьми для Ларри должно казаться прямо-таки отдыхом… Так что же, получается, Ник против твоей идеи просто из-за своего личного отношения к Ларри?

— Если его спросить, то он, конечно, начнет говорить о потенциальной опасности, конкуренции людей и машин и тому подобное, но основная причина, думаю, именно эта. Только Нику не о чем беспокоиться: менять его синтетического брата никто не собирается. При следующей встрече я ему об этом скажу.

Оба замолчали. В теплой темноте за пределами света, падавшего из окон веранды, дрожал тонкий звон местных цикад. Мадлон допила кофе, уловила на себе внимательный взгляд отца и, сразу насторожившись, спросила:

— Что?

Френсис аккуратно погасил в пепельнице сигарету и покачал головой.

— Ничего. Ты обратила внимание на то, что за все время, которое Ник провел здесь, он даже ни разу не посмотрел на тебя?

— А зачем ему на меня смотреть? Ведь он пришел к тебе.

— Я не знал, что вы настолько сильно поссорились. Что же между вами произошло?