Кто в спальне король?

— Погоди! Потом! — Я, не раздеваясь, повалилась на кровать. Все, что случилось сегодня, мелькало перед глазами. Чувства мешались, мысли путались. Я возвращалась домой в состоянии почти неземного счастья, а тут меня, можно сказать, мордой об стол! Вскипела обида, злость. В то же время после разговора с отцом на душе остался неприятный осадок, какая-то тревога, беспокойство, подспудное чувство вины. Я ведь не была законченной, черствой эгоисткой! В общем, как-то не очень мне было хорошо.

Танька подсела ко мне на кровать, всем своим видом выражая сочувствие. И тут я почему-то не удержалась и разревелась. Глупо так разревелась! Уткнулась в подушку, чтобы не слышно было, а Танька испугалась, стала меня тормошить.

— Маш, ты из-за предков, да?

Я и сама не знала, из-за чего плачу. Из-за всего вместе. Не отрывая головы от подушки, я искоса посмотрела на Таньку, спросила:

— Ладно, расскажи, что тут было?

— Тут такое творилось! — с пафосом произнесла она.

Прижавшись лбом к двери, моя героическая сестрица весь вечер смотрела и слушала в маленькую щелку. К счастью, родители, занятые своими переживаниями, ее не заметили. Она торопливо сообщила, что у мамы, как назло, спектакль сегодня отменили и она пришла рано — расстроенная, недовольная. И если б не это, все бы, наверное, обошлось, никто бы не заметил, что меня так долго нет. А тут мама стала плакать, себя ругать, что совсем нами не занимается. Что дочки ее растут, как трава. Вот за это на нее и сваливаются неприятности! Папа ее утешал, говорил: «Разве я плохой садовник? Травку нашу поливаю, подстригаю! Неприятности пройдут. Машка найдется!»

Танька вдруг подозрительно посмотрела на меня:

— А ты правда дипломникам помогала?

— Правда, — ответила я, немного успокоившись. — Танька, ты представляешь! Мы сегодня познакомились!

— Я сразу поняла, когда ты вошла! — снисходительным тоном произнесла моя проницательная сестрица.

— Что, это тоже на лбу было написано? — шутливо спросила я.

Танька хмыкнула и широко раздвинула руки:

— Вот такими буквами!

— А шишка на лбу есть? — спросила я интригующим шепотом.

— Чего? — удивилась Танька.

— Вот тут, — ткнула я пальцем в лоб, — должна быть.

Танька, конечно, вытаращила свои голубые блюдца и стала ощупывать мой совершенно невредимый лоб. Но мне так хотелось, чтобы на нем осталась шишка. Или хотя бы синяк.

— Ну, нашла?

— Вроде есть чего-то, — произнесла она с сомнением.

— То-то! — радостно воскликнула я.

И тут меня прорвало. Накопившиеся за день впечатления и переживания полились рекой. Танька тут же запрыгнула ко мне в постель, слушала, затаив дыхание и, когда я вдруг замолкала, требовала новых подробностей. И я повторяла, снова и снова, почти одно и то же, с удовольствием произнося его имя и расцвечивая наше знакомство и общение самыми яркими красками. Умолчала я только о Тамарочке, которая невольно вызывала у меня неприятное чувство и могла бы испортить такой чудесный рассказ. Танька была в восторге. Она не сомневалась, что мы с Аланом непременно скоро поженимся.

Я же об этом не думала. Я вообще в ту ночь уже ни о чем не думала, кроме своей безумной любви! И мы с сестрой еще долго шептались под одеялом, обсуждая мое невероятное романтическое приключение.

Глава 3

ТАНЬКА

В доме звонил телефон. Звонил долго, настойчиво. Мария не сразу поняла, откуда идет этот звук. Что за дурацкая рассеянность! Нельзя одновременно находиться в прошлом и настоящем! Телефон звонил здесь, сейчас. Мария торопливо взяла трубку.

— Алло!

— Маша, — сказала сестра. — Так я и думала, что ты там! Но ты так долго не подходила, что я испугалась…

— Я выходила, не слышала, — сказала Мария, в сущности, почти не солгав. Но там, где она была еще минуту назад, в мире далеких страстей и тревог, она как раз говорила с сестренкой! Танька была одним из тех немногих людей, кому и теперь позволялось называть Марию Машей. Но сейчас имя «Маша» прозвучало так, будто ее окликнули из прошлого. Будто и не было двух с половиной десятков лет, все изменивших, перечеркнувших и заставивших жить заново… Так-то вот, милый домик, другое мое измерение, в котором время идет по своим, одному ему ведомым законам…

— Прости, если тебя от чего-то оторвала, — сказала Танька.

— Ни от чего ты меня не оторвала! — успокоила ее Мария. — Молодец, что позвонила. Скажи честно, у тебя что-то случилось?

— Ничего, — неуверенно ответила сестра. — Просто в субботу у мамы день рождения. Хотела напомнить…

— Но ведь не в эту, а в следующую… — удивилась Мария.

— Да, в следующую, — согласилась Танька. — Но все равно — надо сообразить с подарком.

— Ну да, я буду в Москве в понедельник. Что-нибудь придумаем.

— Маша, а до понедельника ты не будешь? — каким-то странным голосом спросила сестра.

— Ну, точно! Я же чувствую, у тебя что-то случилось! — воскликнула Мария.

— Ничего особенного, просто хотела поговорить.

— Так не вешай мне лапшу на уши и приезжай! Прямо с работы!

— У меня сегодня отгул…

— Отлично! — обрадовалась Мария. — Вперед и с песней! Жду!

— А спиногрызы? — вздохнула Танька.