Немецкую полицию постоянно сбивали с толку ложными сообщениями о том, что кого-то из «красноармейцев» видели в Дамаске, а кого-то в Нью-Йорке, что они готовятся к новым акциям и запасаются оружием и взрывчаткой. На самом деле почти все они были в ГДР.
Они отправились в Восточную Германию не за помощью в революционной борьбе, не для того, чтобы пересидеть трудное время и вновь нанести удар по западногерманскому империализму, а в поисках спокойной и простой жизни, которой они сами себя когда-то лишили, решив заняться террором.
Криминалистам пришлась отказаться от привычного тезиса, что «красноармейцы» опасны всегда, что они меняют страны, но не прекращают борьбы.
Террористы, вселявшие ужас в западных немцев, превратились в обычных граждан, их интересовали только личное счастье, работа, дом, душевный покой.
Некоторые немецкие террористы попытались получить помощь от социалистических соплеменников еще в начале 70-х годов, но безуспешно. Руководители социалистической части Германии не знали, как им относиться к левым террористам. С одной стороны, они поддерживали всех борцов против Федеративной Республики, с другой — формально осуждали террор как немарксистскую форму борьбы.
В 1973 году с фальшивыми документами попытался въехать в ГДР Бомми Бауман, основатель террористической группы «Движение 2-го июня». Его без шума арестовали, поместили в следственную тюрьму министерства государственной безопасности и долго допрашивали. Немецкие чекисты интересовались внутренним положением во «Фракции Красной армии» и в «Движении 2-го июня». Через три месяца его выпустили, дали пятьдесят марок, минуя собственный паспортный контроль, вывели через замаскированную под обои дверь в западную часть вокзала Фридрихштрассе в Берлине, и он вернулся в ФРГ.
«В то время они нас не выдавали, но и не оказывали настоящей поддержки», — вспоминает Бомми Бауман.
В середине 70-х годов один посредник поинтересовался в Восточном Берлине, не примет ли ГДР основателей западногерманского левого терроризма Ульрике Майн-хоф, Гудрун Энсслин и Андреаса Баадера. Руководители социалистического государства ответили отказом. В Восточном Берлине соглашались принять одну только Майн-хоф, обменяв ее на арестованного западного агента, да и то только потому, что она когда-то состояла в компартии Западной Германии.
Только в тех случаях, когда немецкие террористы отправлялись к палестинцам, они могли на несколько часов вступить на землю ГДР. Но палестинцам всякий раз приходилось предупреждать МГБ, что они действительно ждут немецких друзей в гости.
Из Западного Берлина «красноармейцы» перебирались в Восточный и садились на самолет в аэропорту Щёне-фельд. Они предъявляли фальшивые документы одной из арабских стран, но бдительные пограничники ГДР были предупреждены и хладнокровно штамповали липовые бумажки.
Один из террористов рассказывал потом:
— Доходило до гротеска. У нас были арабские паспорта, но мы нисколько не были похожи на арабов. У одной из женщин в нашей группе был соломенно-белый парик. Но пограничники ГДР ни на что не обращали внимания.
ГДР согласилась принять и спрятать террористов только с тем условием, что они больше никогда не станут участвовать в боевых акциях. Восточная Германия сильно зависела от займов и кредитов, предоставляемых ФРГ, и не хотела портить отношения с Бонном…
В четверг 13 октября 1977 года в Багдаде встретились самые опасные немецкие террористы.
Они прилетели в Ирак через социалистические страны. Кое у кого были сложности из-за поддельных документов, как, например, у одной супружеской пары, летевшей через Белград. Те, кого задерживали, просили пограничников позвонить по телефону и называли номер соответствующей разведслужбы.
Разведка, в свою очередь, связывалась с палестинцами. Если те подтверждали, что немцы летят по их заданию, то вопросов больше не было.
Паспорта забирали, оружие оставляли/
В Багдаде у немцев фальшивые паспорта забирали, но багаж, в том числе оружие и спиртное, пропускали беспрепятственно.
Молчаливые сотрудники иракской службы безопасности долго возили террористов по городу, пока не убеждались в том, что пассажиры окончательно потеряли всякую ориентацию, и тогда доставляли к двухэтажному зданию с террасой на крыше, которое принадлежало Народному фронту освобождения Палестины — самой радикальной из палестинских террористических организаций. Фронт тогда пользовался покровительством Ирака.
Дом был обставлен по-спартански: стальные, армейского образца письменные столы, зал для собраний. Спать предстояло на простых матрасах. Хорошо оборудована была только лаборатория, где подделывали документы.
Товарищей не очень радовала возможность повидать друг друга. Атмосфера была нервная, агрессивная.
Главная цель встречи — решить, что делать с членами организации, которые перестали быть надежными.
Самой ненадежной признали Сюзанну Альбрехт.
Обычно взъерошенная, в джинсах и сабо, какой ее изображали на плакатах, она преобразилась в хорошо одетую женщину с прекрасной прической. Но она была потеряна для группы.