Кубок Брэдбери-2022

– Вот, – сказал я. – это Мистер Вампир-третий. Когда-то он был просто Мистером Вампиром. А после стал Мистером Вампиром-вторым. Про него тоже подумали, что он ненастоящий. Я оставил его у себя. Думаю, вы подружитесь. Не знаю, поймёшь ли ты меня, парень. Когда-нибудь, уверен, поймёшь. А сейчас просто поверь. Она и есть твоя мама. Просто она очень долго ждала, когда ты выздоровеешь. И она за это время изменилась, и жизнь вокруг тоже изменилась. А ты остался прежним. И никто ничего с этим поделать не может. Она… она тоже тебя любит. И все эти годы любила. Беда только в том, что это сначала она любила именно тебя, а потом стала любить свои воспоминания о тебе, свои мечты о тебе и свои представления о тебе. Она выдумала тебя заново и решила, что это и есть ты настоящий. Но она поймёт. Когда-нибудь она обязательно поймёт. Хочешь есть?

– Нет, спасибо… Да, очень хочу. А что теперь делать?

– Ждать. Давай будем ждать вместе. Рано или поздно она вернётся. Опять станет другой и вернётся. Она всегда возвращается.

– Правда?

– Ну конечно, правда, – уверенно ответил я, хотя ни в чём не был уверен. С госпожой Жанной ни в чём нельзя быть уверенным.

Шура Хозей

Спецэффект, или Парная терапия

Она скорчила рожицу, увидев свое отражение в витрине с женской одеждой.

– Как думаешь, мне пойдет? – спросила Лиза, кивнув в сторону широкополой оранжевой шляпы.

– Тебе пойдет все, – только и мог ответить я.

Она вдруг обернулась и строго посмотрела на меня.

– Не смей говорить любую чепуху, лишь бы затащить меня в постель.

– Хорошо. Тогда шляпа будет лишней.

Она удовлетворенно кивнула, пожала плечами и пошла дальше вдоль стеклянных витрин, по которым взволнованно прыгали солнечные зайчики, отлетая от серебряных пайеток на ее сандалиях.

– А если не буду говорить чепуху?

– Что? – она обернулась и пошла спиной вперед, чтобы смотреть на меня.

– Если не буду говорить чепуху, шансы на постель остаются?

– Возможно, – она улыбнулась, и из ее губ вылетел короткий смешок.

21.04.2030

– Возможно, – только и ответил врач, сосредоточенно высматривая что-то в мониторе.

– Что значит «возможно»? Медицина – точная наука, разве не так? – я начинал терять терпение.

Лиза с виду была совершенно спокойна. Она просто смотрела перед собой, куда-то в сторону кушетки, на которой только что лежала, а ее длинные пальцы без остановки крутили у мочки уха длинную прядь медных волос.

– «Возможно» – потому что данная терапия пока новая, она только тестируется. Я не могу дать вам гарантий, – непроницаемо ровно ответил врач, выглядывая на меня из-под очков.

«Чертов врач, похож на рептилию».

– Да, я согласна, – ответила Лиза.

Я посмотрел на неё. Локон на ее пальце был натянут, как тетива лука.

– А вы? – спросил врач, переводя взгляд на меня.

– Тогда я тоже, – сказал я, сжав зубы.

Она не оставила мне выбора.

– Отлично. Тогда… Вам нужно будет подписать вот этот документ, – врач вытащил стопку каких-то бумаг из ящика стола.

«Он знал, что мы согласимся, заранее распечатал», – промелькнуло у меня в голове.

Я взял у него стопку. На первом листе вверху страницы заглавными буквами значилось: «СОГЛАСИЕ НА ПРОХОЖДЕНИЕ ПАРНОЙ ТЕРАПИИ». Чуть ниже: «ПАЦИЕНТ: Елизавета Арсентьева, ПАРТНЕР: Евгений Арсентьев».

Теперь у нас есть еще один официальный документ на двоих. Только после первого такого мы принимали поздравления, а теперь придется принимать таблетки.

– Я хотела бы еще раз уточнить, насколько необходимо принимать эти лекарства Жене? Ведь он же не… – вырвалось у Лизы, как только ручка в ее руках почти коснулась поверхности бумаги. У врача вырвался громкий вздох, который он постарался сгладить спокойным выдохом.

– Как я говорил и как написано на сайте, парная терапия направлена не только на физическое исцеление пациента, но также и на нормализацию морально-психологического фона. Нет ничего хорошего в ситуации, когда испуганные родственники, увидев внешние изменения пациента от терапии, начинают еще сильнее беспокоиться, ударяться в религию и рыдать или, еще хуже, абстрагироваться. Этими реакциями они не помогают, а наоборот, задавливают больного. Он боится не только за себя, но и за родных, а это, поверьте, нисколько не способствует выздоровлению. Считайте таблетки вашего партнера как бы… Некой формой успокоительного. При полном сохранении ясности восприятия, конечно. Но, как я и говорил ранее, вы можете отказаться от этой терапии и вернуться к более традиционным препаратам.

– Но тогда и лекарство Лизы будет другое?

– Да, тогда будет использоваться лекарство предыдущего поколения.

– А если я хочу новое лекарство, но без таблеток для Жени?

– Тогда стоимость будет другой. Евгений, по сути, участвует в тестировании парной терапии, и за это вам полагается скидка. Без его таблеток элемент тестирования уйдет, и новый препарат будет предложен вам по стандартной цене.

– Ну что, значит… Все решено, – Лиза была похожа на зверька, запертого в клетке, который в порыве своих метаний уже сделал несколько попыток вырваться, но снова пришел к выводу, что это невозможно.