Кубыш-Неуклюж

– А ты уверен, что надо прооперировать? Может, лучше его держать на преднизолоне?

– Пусть решит врач.

– Ну, ладно. Как там его? Ерёмин?

– Ерёмов.

Скрипнув диваном, Рита стремительно поднялась и села за стол. Включила компьютер. Пару минут Серёжке был слышен только стук клавиш и мышиное стрекотание. А потом Рита громко сказала:

– Да!

– Что да?

– Есть такая клиника, такой доктор. Он популярен. Цены высокие. Попасть трудно. Ты убеждён, что хочешь туда?

– Какие там цены?

– Такого размера опухоль удалить стоить восемь тысяч.

– Пусть будет так, – дал быстрый ответ Серёжка, – что надо сделать, чтобы туда попасть?

– Взять талон. Для этого надо будет туда подъехать часам к шести утра. Кто поедет?

– Мама, – сразу решил Серёжка, – она попросит талон на дневное время.

Рита так удивилась, что повернула голову.

– У тебя есть мама?

– Ты что, не знала? Она живёт на соседней улице. Мы не очень часто общаемся.

Пришла Света. Ей рассказали всё. Она испытала такую радость, что подняла Жоффрея и стала с ним танцевать. Он лизал ей носик.

На другой день, к десяти утра, мама привезла Серёжке талон на час. К Ерёмову с ним отправилась Рита. Они поехали на метро. Дорога была мучительной, потому что Жоффрею всё время хотелось пить. Серёжка его поил, наливая воду из пластиковой бутылки в мисочку. От метро идти пришлось долго. Была жара. Серёжка тащил задыхающегося Жоффрея то на плече, остро ощущая стук его сердца, то на руках. Рита несла тросточку и твердила, что ненавидит этот район.

Небольшая клиника была прямо-таки забита четвероногими пациентами всех размеров и их хозяевами. Свободное кресло Рита нашла с трудом, и Серёжка сел, а Жоффрей лёг на пол. Рита осталась стоять. По счастью, Ерёмов, ведя приём, старался не выбиваться из графика, и минут через двадцать Жоффрея вызвали. Ассистенты сняли с него повязку. Доктор, не поднимаясь из-за стола, выслушал Серёжку, а затем встал, приблизился к смотровому столу, и, взглянув на лапу, спросил:

– На какой он дозе сейчас?

– Две таблетки в сутки, – сказал Серёжка.

– Да, лучше её иссечь, эту штуку, пока она в таком состоянии, – обратился доктор к своим помощникам. Потом косо взглянул на Риту.

– Завтра, к семи часам, сможете подъехать на операцию?

– Утром? – перепугалась Рита.

– Нет, вечером.

– Да, конечно. Приедем.

Опять усевшись за стол, Ерёмов раскрыл какой-то журнал, спросил у Серёжки его фамилию, кличку пса и сделал краткую запись. Тем временем, ассистенты перевязали Жоффрея и вновь поставили его но пол.

– С двенадцати не давать ни капли воды, ни крошки, – предупредил хирург, – наркоз будет общий.

– Но у него – постоянная, очень сильная жажда, – сказала Рита.

– Я знаю. Будет терпеть. А вы будете смачивать ему рот водой.

Когда шли к метро, Рита с белой тростью увидела впереди какое-то заведение под названием «Прохладительные напитки'' и описала его Серёжке. Серёжка, который тащил на руках измученного Жоффрея и обливался потом, выразил неуверенность, что туда пускают с бульдогами.

– Это твой поводырь, – напомнила Рита, – с ним пустят куда угодно.

– Ах, это поводырь? А ты тогда кто?

– Я – белая трость, голубая кровь.

– А что у тебя в руке?

– Бич божий! Для тех, кто будет нам задавать глупые вопросы или посмеет встать на нашем пути.

Кафе оказалось маленьким и уютным. Народу было немного. Глупых вопросов никто задавать не стал, потому что Рита, прежде чем сесть с Серёжкой за стол, что-то объяснила охране, небрежно и выразительно стуча по полу белой тростью. Бульдог отлично устроился под столом и сразу уснул. Если бы он знал, куда его принесли, то не поступил бы столь опрометчиво. Водку, сок и два овощных салата подали тотчас. Вторично перелистав меню, Рита попросила ещё подать свиные котлеты.

– Говори тост, – сказала она, взяв рюмку. Серёжка поднял свою.

– Конечно, за операцию.

– Да, давай. Но этот очкарик мне не понравился. Впрочем, я не знаток людей. Тем более, не знаток хирургов.

Как только рюмки были осушены, позвонила Света. Рита, хрустя салатиком, рассказала ей обо всём. Потом принесли свиные котлеты. Вид у них был вполне себе аппетитный.

– Давай съедим их немедленно, пока наш поросёнок спит, – предложила Рита, облизав вилку после салата, – если он нас увидит за этим делом, будет скандал.

– Он спит очень крепко, – сказал Серёжка, – Устал.

– Висеть на твоём плече? И я задолбалась бы. Ты – костлявый, как смерть! Ешь свою котлету. Я не могу на тебя смотреть без истерики.

Вкус котлет уступал их облику. Раздражённо вытерев рот салфеткой, Рита опять наполнила рюмки. Выпили по второй. Слегка опьянев, Серёжка спросил у Риты, действительно ли она ни чёрта, ни дьявола не боится, или ему это только кажется, как и Свете. Ответ был дан очень нерешительным тоном:

– Нет, ты чего? Я кое-кого боюсь.

– Кого, интересно?