Кучум (Книга 1)

Девки испуганно взвизгнули, едва не сбив его с ног, бросились в жилище к своим любимым. Вскоре оттуда послышались радостные всхлипывания и показались улыбающиеся все четверо и направились в лес вслед за остальными.

КРУГ МЕРТВОЙ ЛУНЫ

Полдень застал Едигира и его спутников, пробирающихся по звериным тропам через чащобу, примерно в середине излучины меж Иртышом и Тоболом.

Они мчались без остановки, не жалея коней, и те все чаще переходили на шаг, тяжело поводя осклизшими от пота боками.

Почти не говорили, перебрасываясь короткими фразами. Возможно, что ехали бы так и дальше, пока совсем не выбились бы из сил их кони, но, обернувшись, Рябой Hyp заметил, что голова хана тяжело клонится на грудь, а повязка на плече пропиталась кровью. Как раз подъехали к небольшому ерику, и Hyp поймал коня Едигира за недоуздок и велел остановиться обоим нукерам.

Едигир слез на землю сам, но было видно, что удается это ему с огромным трудом, напряжением последних сил. Не каждый день на долю одного человека выпадает столько событий...

Все тяжело повалились на траву рядом с зарослями тальника, стянули с себя взмокшую одежду, обмахиваясь ею от налетевших комаров.

Рябой Hyp внимательно осмотрел рану Едигира, из которой сочилась кровь, поцокал неодобрительно языком и отправился к речке умыться и утолить мучившую его жажду. Два других воина также зашли чуть ниже по течению по щиколотки в воду и с видимым блаженством плескали в лицо прохладной речной водой.

Хан с усмешкой взглянул в их сторону, подумав, что, узнай они о его казни этим утром, навряд ли что изменилось бы в поведении преданных ему людей.

Вернулся Hyp и аккуратно залепил рану, замотал ее свежей тряпицей. Посоветовал вложить руку в перевязь, чтобы меньше ею работать, но Едигир отмахнулся, надеясь, что и эта рана заживет, как и все остальные, дай только срок.

Пока Рябой Hyp хлопотал вокруг него, Едигир внимательно всматривался в неулыбчивое лицо своего спасителя и думал, ради чего тот заботится о нем.

-- Скажи, Hyp,-- обратился он неожиданно к тому, закончившему перевязку и выкладывавшему кой-какие припасы из чересседельной торбы,-- вот пришел другой человек, который считает себя главным ханом и хочет убить меня, чтобы стать им...

-- Ну, для этого ему нужно сперва убить меня, их и много других людей.-- Нyp широко повел рукой, указывая на двух воинов, подсевших к ним и уважительно молчавших в присутствии повелителя. Через тальниковые кусты хорошо просматривались высокие кручи правого берега Иртыша, и казалось, что находящиеся здесь в лесных зарослях люди просто решили порыбачить или возвращаются от родичей и никуда не спешат.

-- Я не об этом,-- Едигир недовольно дернул, забывшись, больным плечом и тут же сморщился,-- если он все ж таки казнил бы меня этим утром, то что бы делали все вы?

-- Мстили за тебя, хан! -- сочли своим долгом выкрикнуть оба воина.

Едигир не знал их имен, а интересоваться этим не считал нужным и потому пропустил их ответ мимо ушей, ожидая, что ответит Рябой Hyp.

Тот же немного помолчал, раскладывая на траве несколько вяленых рыбин и куски разломанной лепешки. Потом жестом предложил всем присоединиться к трапезе и первым начал обдирать сухую рыбину.

-- Знаешь, что я тебе скажу, дорогой хан,-- он опять усмехнулся, и эта кривая усмешка удивительно шла его некрасивому лицу,-- не тем твоя голова занята. Ох, не тем! Не ожидал даже, что начнешь ты сомневаться во мне и остальных нукерах...-- Едигир было сделал протестующий жест, открыл рот, чтобы возразить, но Рябой Hyp торопливо продолжил:-- Живому надо думать о живом, а ты, хвала богам, пока жив и почти здоров. Вот эта рыба,-- подкинул на ладони наполовину ободранную рыбину,-- жила себе, плавала, а вынул ее рыбак из воды, кем она стала? Правильно, пищей для нас. Ты пока наш хан, и рано выбирать себе другого. Но уж коль тебя интересует, что бы я делал, коль ты бы ушел в иной мир, к своим предкам, то отвечу. Дрался бы! Да, не знаю с кем и за кого, но бился бы до последнего. Эти степные суки пришли не за тем, чтобы выбрать себе подходящего кобеля и наплодить от него щенков. Нет, им нужно то, чем владеем мы и что не перепадает в их поганую глотку. Они жадны и алчны. Они ненасытны, и от них не откупиться, как мы делали то много раз в другие годы. Они нашли хана, который оказывается главней тебя, потому что рожден от другой матери и отца. Нет, хан, ты мне милей не по знатности и родовитости, а потому, что спишь рядом со мной. Вот,-- закончил он свою страстную речь, видимо самую длинную в его жизни, и принялся крепкими зубами рвать жирные куски от рыбины, торопливо жуя их и чавкая от удовольствия.

Оба других воина согласно кивали головами, выказывая свое одобрение начальнику охраны и набивая рот едой.

Объяснение Рябого Нура вроде бы успокоило Едигира и даже почти сняло груз с сердца, что тяготил его весь сегодняшний день. Но... Но в Нуре он как раз и не сомневался. Он в душе надеялся, что тот ответит не только за себя, но и за других воинов, а главное, за беков, мурз и ханов, которые более всего вызывали опасение у Едигира.