Куда бы ты не шел - ты уже там

В дзэн сидение в групповых медитациях иногда обрывает громкий удар деревянной колотушки. Никакой романтичной паузы под нежный звон колокольчика, возвещающего об окончании сеанса. Это как требование немедленно прерваться — время пришло, теперь вперед! Если грезишь наяву, даже слегка, — удар колотушки встряхнет тебя, указав таким образом на недостаточную степень твоего присутствия в настоящем. Он напомнит о том, что сеанс уже позади и пришло время взглянуть в лицо новому мгновению.

В других религиях, как правило, окончание группового сеанса возвещает нежный звон колокольчика. Таким способом тоже можно вернуть человека к действительности и подсказать ему, не ослабело ли его внимание в тот момент. Собственно, для завершения сеанса любой звук хорош — тихий, нежный и резкий, громкий. Оба напомнят нам о необходимости полного присутствия в мгновении, когда свершается переход, о равнозначности начала и конца, о том, что, как сказано в Алмазной сутре, самое главное — “воспитать ум, который ни к чему не льнет”. Только в этом случае мы узрим мир в истинном свете и познаем силу чувства и мудрость во всей широте их диапазона.

Учитель видит мир таким, какой он есть,

и не пытается в нем что-то изменить.

Пусть кружит все своим путем —

он в центре круга.

Лао Цзы. Дао дэ цзин

Попробуй: Осознавать свой выход из медитации. Лежишь ли ты, сидишь, стоишь или идешь, сосредоточься на том, “кто” ее завершает, каково это завершение, когда происходит и почему. Не пытайся как-то оценивать этот момент или свои действия — внимай переходу от одного к другому.

Какова продолжительность сеанса?

Вопрос: Доктор Кабат-Зинн, а сколько

должна длиться медитация?

Ответ: Откуда мне знать?

Вопрос о продолжительности медитации возникает постоянно. Еще только начиная работу по использованию медитации в клинике, мы поняли, что пациентов необходимо сразу приучить к достаточно длительным занятиям. Поскольку в основе наших убеждений лежит принцип: требуй многого от людей, и того, чтобы они требовали многого от себя, тогда много получишь, ибо, спрашивая чуть-чуть, скорее всего столько же и приобретешь, — мы сошлись на том, что сорок пять минут будут составлять основу ежедневных домашних занятий. Сорока пяти минут, по-моему, достаточно, чтобы погрузиться в тишину и непрерывное созерцание череды мгновений, а также чтобы уловить отзвук углубляющегося расслабления и ощущения благополучия. Этого времени предостаточно для вызова и менее благополучных умонастроений, которых мы, как правило, стараемся бежать, страшась, что они перевернут нашу жизнь и поставят под сомнение саму нашу способность всегда сохранять спокойствие и полное осознание. Главные подозреваемые здесь, конечно, скука, нетерпение, подавленность, страх, тревога (в том числе беспокойные мысли о том, сколько всего можно было бы успеть, если не тратить времени на медитацию). Это фантазии, воспоминания, гнев, обида, усталость и печаль.

Наше интуитивное решение оказалось верным. Большинство прошедших лечение в клинике в корне, хотя, как правило, не без усилий, изменили ежедневный ход своей жизни. Они занимались по сорок пять минут подряд на протяжении по крайней мере двух месяцев. И очень многие остались верны этому новому для них жизненному пути. Он стал не только легким, но и просто необходимым, единственно возможным.

Но взгляды на жизнь разные, и то, что сложно, но выполнимо для человека однажды, для того же самого человека может оказаться практически невозможным в другой момент. Понятия “долго” и “быстро” как минимум относительны. У матери, в одиночку воспитывающей маленького ребенка, вряд ли найдется сорок пять минут подряд для чего бы то ни было. Так разве из-за этого она не сможет медитировать?

Если вся твоя жизнь — один сплошной кризис, если ты чувствуешь, что вокруг тебя воцарился социальный и экономический хаос, то тебе может недостать душевных сил для длительных медитаций даже при наличии времени. Что-то постоянно будет мешать тебе, особенно если думать о том, что каким-то образом нужно найти свободные сорок пять минут и хоть начать! Занятия в стесненных жилищных условиях в ущерб другим членам семьи могут породить чувство неловкости, которое помешает ежедневным тренировкам.

Студент-медик вряд ли сумеет ежедневно выкраивать долгие промежутки времени для неделания, как и многие другие, чья работа требует большого напряжения. Не смогут и те, у кого медитация вызывает любопытство, но отсутствуют серьезные причины для разрушения рамок обыденности и собственного ощущения давления времени или представлений о комфорте.