Куда приводят грехи

Она выглядела как грех, самый запретный из всех существующих и самый желанный. Гибкая и тонкая, в легком летнем платье, целомудренном и закрытом, но мне было все равно, во что она одета. Мне мешала любая одежда, я хотел сорвать все, до малейшего клочка. Мои пальцы нервно сжались в кулаки, и я шумно втянул воздух, скользнув взглядом по щиколоткам и выше… В горле мгновенно пересохло, и я почувствовал себя, как выброшенная на берег рыба, а она была моим глотком воды, в котором я до одури нуждался.

– Ты выпил? – нахмурившись, задала она нелепый вопрос. Конечно, выпил. Кто бы не выпил на моем месте? Я кивнул, неотрывно глядя на девушку одержимым взглядом. И не мог насмотреться.

Темные волосы свободными локонами падали на ее плечи, атласная кожа излучала внутреннее сияние, глаза сверкали изумрудным тревожным блеском, губы… Мой взгляд вернулся к глазам, чтобы не сойти с ума и не наброситься на нее прямо в подъезде.

А ведь я совсем по-другому поводу пришел. Все забыл, как ее увидел.

– Пустишь? – тихо спросил я. Ника выразительно посмотрела на полупустую бутылку виски у меня в руках. – Не буду больше, честно, – растягивая губы в пьяной улыбке, пообещал я. – И тебя не трону, если сама не захочешь.

– У тебя случилось что-то? – мне не понравилось, как отстраненно прозвучал вопрос. Она ни хрена не рада мне.

– Все перечислить? – напряженно уточнила Ника. Я поставил бутылку на пол и неловко поднялся на ноги, придерживаясь за стену. Вероника отступила назад, скорее инстинктивно, чем из опасения, что я снова к ней пристану, а я пристану, но позже, если выдержу… Вытянув руку, я начал загибать пальцы. – Тёма оклемался и пропал, исполнительный директор моей компании разбился, а секретарша в горах замерзла. А еще мне сказали, что ты чертова лгунья. Так пустишь? Или тут будем разговаривать?

– Пошли, – кивнув, бросила Вероника сквозь зубы и достала из сумки ключи. – Отойди, я дверь открою.

Я послушно отодвинулся в сторону и бессовестно пялился на ее зачетную задницу, пока она возилась с замком. Вошел вслед за ней в темную прихожую.

– Разуйся, – приказным тоном велела Ника. Я ухмыльнулся и снял кроссовки. Она включила свет, скинула туфли, сунула маленькие ступни в тапочки.

– Показывай, где ты принимаешь своих пациентов, – нагло заявил я.

Ее плечи напряглись, но Вероника не обернулась, не спросила, откуда я узнал, а неторопливо направилась в комнату, в которой я еще не был. Она показалась мне гораздо меньше ее спальни. Бежевые стены, матовый натяжной потолок приятного персикового цвета с хаотично вмонтированными точечными светильниками. Возле окна белая кожаная кушетка, на которой, вероятно, боролись со своими психическими недугами пациенты доктора Божич, рядом обыкновенное офисное кресло и небольшой столик. Вдоль одной из стен высокий стеллаж с книгами, разнообразными фарфоровыми фигурками и небольшим прямоугольным аквариумом с рыбками. Вдоль другой стены уютный диванчик и кофейный столик рядом с ним. В углу куллер и шкафчик с припасами для приготовления кофе и чая. Действительно очень похоже на кабинет для приема пациентов, и атмосфера располагающая, пахнет чем-то приятным.

– Куда можно сесть? – спросил я, остановившись по середине комнаты. Взгляд зацепился за мрачноватую иллюстрацию, изображающую средневековую сцену сожжения ведьмы, окруженной монахами и толпой горожан. Других картин на стенах не наблюдалось. Странный выбор… для украшения кабинета психолога. Вроде как обстановка должна расслаблять и наполнять положительными эмоциями, а тут сцена сожжения из средневекового трактата по демонологии.

– Или лечь? – отгоняя неприятные ощущения, ухмыльнулся я. Вероника обернулась и окинула меня выразительным отнюдь неласковым взглядом.

– Располагайся там, где тебе будет удобно, – произнесла дежурную фразу, которую, наверняка, говорила всем заблудшим сюда душам, и поспешно заняла свое место в кресле. Пожав плечами, я прошествовал к кушетке и сначала сел, а потом и лег. Очень удобно, кстати. И цветы красивые на подоконнике. Не жасмин, слава Богу.

– Артема ты здесь принимала? – вспомнив о цели визита, поинтересовался я, глядя на краснеющее за окном небо.

Странно, но все безумные события и потрясения этого дня, сейчас, когда я лежал на кушетке в светлой уютной комнате доктора Божич казались очередным кошмарным сном. Я испытывал внутреннее оцепенение, близкое к равнодушию. Возможно, это всего лишь защитная реакция подсознания на стресс, но я бы не хотел, чтобы это состояние улетучивалось. Я начал частично понимать желание Артема убежать от реальности. Жаль, что я не могу себе подобного позволить. Мне необходимы ответы, решения, объяснения. Я должен разобраться, что происходит в моей жизни, и кто стоит за творящейся вокруг чертовщиной.