Куклы зазеркалья

Д.: «Объясни мне, почему ты молчишь? Почему люди имеют привычку чаще дорожить теми, кому они сами безразличны? Неужели я стал настолько неинтересен и уныл в одночасье?»

Мой ответ был в том духе, что прости, прости. «Ага, все, вроде как прощена. Высокий жест. Я ведь такая жестокая?». Хотелось плакать и смеяться одновременно. С настроением сегодня совсем как-то плохо, американские горки просто.

Хороший парень, не забывал меня, писал, пытался достучаться, в отличие от меня не ленился. Это вызывает симпатию, хотя манера изъясняться все-таки мне не очень нравится. Но зато ночная переписка вернула на землю, к обычным делам из моего мира грез. Может, стоит с ним встретиться? Это будет интересно, наверное. Правда, не уверена, что переживу такое обилие слов и фигур речи на первом свидании…. Да, какая к черту разница! Все равно, я не люблю сама болтать, вот пусть он и старается.

Похоже, что не у меня одной такие мысли возникли. Через час поступило предложение пообщаться в реале.

Ох…. Что делать? Не знаю. Какой-то червь сомнения ест изнутри, внутренний голос тоненький слабенький говорит «нет, не надо, не иди, пожалеешь». А потом, рука сама по себе тянется к клавиатуре и пишет.

Я.: «Хорошо, давай. Где встретимся? И когда?».

Д.: «Может завтра вечером? В кафе «Лесная сказка» на Водопроводной 26?»

Я.: «В шесть вечера?»

Д.: «Давай. Буду с нетерпением ждать встречи!»

Я.: «До завтра!»

Написать, что я тоже с нетерпением буду ждать встречи, было бы слишком откровенной ложью. Все, решено, иду завтра навстречу неизвестности. На душе неспокойно. Но сидеть дома не хотелось, стены давили. Выключив компьютер, подошла к дивану и рухнула на него, почти сразу же отключилась.

Он потянулся и захлопнул папку. За соседним столом чихнули.

– Будь здоров!

– Спасибо, друг! Чертова осень.

– Что за пессимизм при нашей работе и жизни, Вов?

– Да, как не пессимистом то быть? Ездил я до этого самого кафе «Ромашка» на Мостовой 10. Могу сказать одним словом – ничего. Три месяца. Видеокамера одна и особо там хранением записей не обременяются. Девушку не помнят, оно и понятно. Особо народу там не бывает, как я понял, в основном выходные дни. А вот, напротив, там банк.

– И?

– Записи того дня я изъял. Но ничего интересного там нет. Кстати, еще чуть-чуть и они бы их перезаписали.

– Нет, говоришь?

– Камера, которая выходит на главный вход и захватывает еще вход в кафе, ничего существенного. Такси останавливались, потом люди подъезжали на машинах, но все в кафе заходили, выходили. Обычные посетители. Еще есть камера над черным входом.

– И?

– Вот там уже горячее. Небольшая стоянка, она только для сотрудников банка. Там соответственно ничего для нас волнующего. Но виден частично переулок, вот там стояла где-то минут пятьдесят старенькая восьмерка.

– И?

– Что заладил: «И? И? И?». Номеров не видно. Я бы тебя уже побеспокоил, если бы «И».

– Понятно. Уже что-то.

Вова немного покрутился в кресле.

– Как думаешь, где он их держит?

– На территории этих же складов. Это должно быть где-то недалеко. Но если точно не знать, можно лет пять искать.

– Ага, думаешь, он уже нашел новую жертву?

– Думаю, да. Сегодня смотрел сводки по «потеряшкам». Вроде ничего подходящего нет.

– Камеру надо задействовать на переезде.

– Надо. Теперь хотя бы примерно будем знать, на что обратить внимание.

– Точно. Как только увидишь подходящую девчушку…

– Вов, мы о второй так ничего и не знаем. Сколько их приезжих, еще и из других регионов.

– Но с Маргаритой осечка вышла. Ее сразу опознали.

– Да. На третий раз у него осечка.

– Вот и будем ждать четвертого, чтобы наверняка.

– Будем ждать.

Он подошел к окну и уперся лбом в холодное стекло. «Кто на этот раз? Должна быть рыженькая. Такой, у него еще не было. И с русыми волосами, как у Марины. О, черт! Марина. Вот еще одна проблема. Надеюсь, что она не начнет геройствовать. Хотя шансов мало, как говорится один из тысячи, что он выберет именно ее».

И вернулся опять к столу.

Темнота…. В голове ни одной мысли, только какой-то туман…. И боль…. Не могу понять, где она? Везде или только в голове…. Нет, невозможно, я не ощущаю своего тела и еще темнота….

Все болит или только голова? Боже! Паника, как лава из жерла вулкана, поднялась изнутри. И, похоже, подействовала очень отрезвляюще. Хотя темнота и туман в голове никуда не делись. Зато появилась сухость во рту и какой-то кислый неприятный привкус, как будто съела что-то тухлое. Какая гадость! И сухо, невозможно сухо, слюны совсем нет.

Попыталась сглотнуть и боль отозвалась, как по ржавой трубе, по всему пищеводу. Мамочки! Что же это? Наконец, стали появляться хоть какие-то мысли. Неужели я вчера напилась до потери сознания и человеческого вида? …

Вроде бы нет…. Надо вспомнить, но пока это упражнение не получалось. Вообще ничего не получалось. Ни вспомнить, ни пошевелиться, ни увидеть что-либо. Что за черт! И опять паника второй волной кислоты выжгла внутренности. Попыталась закричать, но ничего не вышло. Только хрип, который испугал еще больше.