Куколка

— Я хотел сказать, что хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Мог! Ты станешь моей женой?

Тут она засмеялась нежным заливистым смехом, как будто по камешкам зажурчала вода.

— Большего я и не желаю, мистер Гарт, — ответила Мог. — И нам нужно поторопиться, если мы не хотим подавать Джимми плохой пример.

Ной продолжал улыбаться, думая о Мог и Гарте, когда подошел к своему дому на Тоттенем-Корт-роуд. Он полагал, что из них выйдет идеальная пара, и был почти уверен, что Джимми перестанет волноваться за Бэлль, если эти двое решат пожениться.

Но, как это часто бывало, когда Ной думал о Бэлль, его мысли вернулись к остальным пропавшим девушкам, и он вспомнил слова старшего инспектора с Боу-стрит: «Нам известно, что девушек соблазняют и увозят во Францию и в Бельгию, где они становятся проститутками. И сюда девушек привозят с той же целью. Мы нашли двух француженок в публичном доме в Степни, когда пару месяцев назад делали облаву. Девушки были в ужасном состоянии, худые как палки, грязные, подсевшие на опий. Когда мы их отмыли и привели переводчика с французского, то выяснили, что они думали, будто едут в Англию работать прислугой у важных дам. Такое впечатление, что обе беседовали в Париже с одной и той же женщиной, которая заверила их, что они поедут с ней в Англию всего на год. Обеих «укрощали» господа в большом доме, где за девушками пристально следили, чтобы они не сбежали. Потом, через несколько месяцев, их перевозили несколько раз, и каждый следующий бордель был хуже предыдущего. Наконец они оказались в Степни, где мы их и нашли».

Полицейский сказал, что в год пропадают от трехсот до четырехсот юных девушек, а находят чуть больше полутора сотен. Он подчеркнул, что многие из пропавших девиц, скорее всего, сбежали с мужчинами, некоторых, возможно, убили, но, по его мнению, остальные осели где-то в борделях. Еще он заметил, что многих невозможно спасти, даже если полиция их найдет, — из-за пристрастия к наркотикам и болезней они потеряли здоровье. Очень скоро очередная жертва окажется под могильной плитой.

— Вероятно, мне стоит еще раз съездить в Париж и попытаться подкупить Козетт, — пробормотал себе под нос Ной, не в силах избавиться от мыслей о телах юных девушек, лежащих под могильными плитами.

Глава двадцать вторая

Бэлль тошнило от страха, когда она спускалась по лестнице, чтобы навсегда покинуть бордель Марты. Было два часа дня. На улице было жарко, душно.

Вчера Фальдо пришел в бордель и сообщил Бэлль, что нашел для них жилье. Он заплатил Марте за полчаса, успел передать девушке адрес и проинструктировать ее, что ей делать дальше, и ушел. Нервы Бэлль были натянуты, как струны. Страх ни на секунду не оставлял ее; она лежала без сна, терзаясь сомнениями, а правильно ли она поступает, вручая свою жизнь в руки человека, которого едва знает.

Было слишком поздно что-либо менять. Как и просил Фальдо, Бэлль взяла с собой лишь небольшой ридикюль, в который уместились все ее сбережения, щетка для волос и пара лент для волос. Под зеленое платье она надела голубое, которое ей дали в Париже. Под платьями были две пары нижних юбок, панталон и рубашек. Бэлль было невыносимо жарко из-за такого количества одежды, но она не смогла заставить себя бросить все свои пожитки, как велел ей Фальдо.

Все, что покупала ей Марта, Бэлль оставила в своей спальне. Она надеялась, что остальные девушки разделят между собой те немногие украшения и другие личные вещи, которые она не взяла с собой.

Когда Бэлль достигла последней ступени лестницы, из кухни выглянула Марта.

— На улице жара, — протянула она и с любопытством посмотрела на Бэлль, как будто заметила, что сегодня она полнее, чем обычно. — Все девушки на заднем дворе, пьют лимонад.

Внутри у Бэлль все перевернулось. Она была уверена: Марта догадалась, что у нее на уме.

— Я решила прогуляться, — ответила девушка. — Когда на улице так жарко, больше ничего не хочется делать.

— Смотри не перегуляй, — предупредила ее Марта. — Никогда не понимала, почему англичане так любят прогуливаться.

Марта часто отпускала шпильки в адрес англичан. Бэлль иногда казалось, что мадам пытается спровоцировать ее на резкий ответ. Не стоило попадаться на удочку. Бэлль мило улыбнулась.

— Наверное, я пожалею об этом, как только перейду железнодорожные пути, — сказала она. — И сразу же вернусь, чтобы посидеть в прохладе со стаканчиком лимонада.

Марта отправилась в гостиную, а Бэлль поспешила к входной двери. Она жалела, что не может попрощаться с остальными девушками. Всех их, за исключением Анны-Марии, она искренне полюбила и была благодарна им за компанию, советы и дружбу. Она будет скучать по их смеху, по занимательным беседам. Их присутствие помогало ей, когда было страшно, одиноко и нестерпимо хотелось домой.

Бэлль поспешила через железнодорожные пути во Французский квартал и стала петлять, постоянно оглядываясь через плечо, чтобы удостовериться, что Марта не послала Сисси или кого-нибудь другого шпионить за ней.