Кукольный загробный мир

Темнота уже не пугала как раньше, да и к временной потери тела можно, оказывается, привыкнуть. Она висела в неосязаемом пространстве, думая, как бы поточнее сформулировать свое желание. Потом громко произнесла:

— Покажи мне, откуда мы все появились!

Шепот изобразил вздох, сказав: «Даже я этого не помню».

Тьма вздрогнула, породив внутри себя какой-то серый клубок… Он долго висел в пустоте, потом начал увеличиваться в размерах. Затем — раз! И стал раскрываться, оказавшись по сути бутончиком распускающегося цветка. Длинные оранжевые лепестки разогнулись, а тусклая желтоватая сердцевина вдруг стремительно приблизилась. Гемма даже успела вскрикнуть от неожиданности: всего за несколько сумасшедших секунд цветок обрел гигантские размеры — наверное, в половину всей этой пустоты. Она так низко нависла над самой его серединой, что уже не стало видать тех огромных лепестков, скрываемых высокими скалами.

Сингулярность!

Она узнала туман абстракций, матовым белесым бубликом расположившийся в центре цветка.

По его краям, находясь неестественно близко друг к другу, горели четыре свечи, только все они были абсолютно белого цвета, равно как и их пламя. Непреодолимые скалы начинались сразу за границей тумана и высоченными, пугающими взгляд зазубринами тянулись к небу.

Ойкумена же полностью отсутствовала.

А внутри Сингулярности она увидела только два объекта — раскрытую книгу, разлинованную в нотную тетрадь, и Спящее Зеркало.

Больше ничего.

Больше никого.

Да, еще ноты, нарисованные по линиям.

Трава — и та нигде не росла. Вся поверхность была то ли из песка, то ли из глины — не поймешь.

Проходит какое-то время: Спящее Зеркало всколыхнулось, по его стеклу пошла рябь, как по озерной глади, и прямо из него наружу выходит Авилекс. Один. Он был одет в тот комичный ночной синий плащ со звездами из фольги, еще колпак на голове. Озирается. Потом горько вздыхает, говорит нечто странное:

— Опять? Опять? Все с начала?

Он ходит кругами возле раскрытой книги в крайне угнетенном виде. Гемма уже догадалась, что это та самая каменная книга, которая стоит у них на поляне. Получается, раньше она была бумажной. Да еще со смыслом на своих страницах…

Авилекс вдруг совершает странный поступок. Он протягивает руки к небу и громко кричит:

— Скажи, что на этот раз ты от меня хочешь?

Гемма почти уверена, что звездочет обращается к Кукловоду, но сверху почему-то приходит звонкий женский голос (возможно, даже детский):