Кукольных дел мастер

Луч, вырвавшись из ствола, тянулся струей патоки. Он густел, замедляя движение, на грани остановки. Сто раз Фаруд читал в дешевых боевичках, которые употреблял в качестве снотворного: «Время послушно замедлилось. Враги, ползая сонными мухами, не успевали заметить ударов Барса Пустыни…» Сочинители врали. Лично у полковника Сагзи ничего и никогда не замедлялось. Удары – да, бывало, что враги и не успевали их заметить. Но маятник-невидимка исправно отсчитывал стандартные секунды.

Затылок Лючано Борготты – вот он, совсем рядом.

Жаль, луч окаменел на полпути.

В воронке, зиявшей на месте сгоревшего дома, кружился антис. Он один продолжал бег, ускоряясь. Край маячил неподалеку, рукой подать, но антис не приблизился к заветной границе ни на йоту. Казалось, огненная буря бушует в яме, закручиваясь гибельным смерчем. Так пляшут сектанты-бродяги, давшие обет вечных странствий: кружение тела возносит рассудок в вышину прозрения. Вот-вот смерч вырвется на свободу и умчится в черные небеса…

«Галлюцинация», – сообразил Фаруд. Ситуация ни капельки не напоминала эффект «сорванной шелухи», к которому вехден привык. Работников СРБ учили контролировать «обе стороны медали». Еще минуту назад полковник четко воспринимал реальность (Михр, северо-запад Кашмихана, невропаст, боевая группа, пленник-помпилианец…), данную ему в первичных ощущениях – и вторичный эффект Вейса: Башня Молчания, статуя-исполин, Хозяева Огня, пленник-легионер…

Фаруду не составляло большого труда действовать сразу на двух уровнях. Но третий… Скорость луча близилась к нулю. Куда-то сгинула Башня. Надежный Михр шатался под ногами. В воронке грозил выплеснуться наружу разбегающийся антис. Беззащитный затылок невропаста издевался над стрелком.

Все.

– Что теперь? – спросил Фаруд Сагзи.

– Пойдем с нами, – ответили ему.

– Куда? – спросил Фаруд.

– Отсюда, – был ответ.

Мир сократился до размеров обычной голосферы. За пределами сферы прятались руки кукольника: управляя нитями, он вел через мир, сжатый в белый от напряжения кулак, процессию смешных кукол. Марионеток разделяли не шаги, а годы. Полковник внимательно следил за самим собой, идущим по ограниченному участку пути – сорок с лишним лет, пустяк, и только.

Ковыляет вдоль манежа крошка-Фарудик: радость мамы, гордость отца. Пятиклассник-Фаруд впервые пробует курить в подворотне. Кашель, одобрение сверстников, бабушка находит пачку сигарет в сумке, скандал и прощение. Голый, возбужденный подросток весь горит от обиды: разбитная официанточка из «Шиш-Беш», с которой юный Сагзи стал мужчиной, смеялась над его жадностью.

Куклы, куклы…

Университет в Хондарате, истфак, отделение фундаментального расоведения – так назывался центр подготовки специалистов особого рода. Повышение квалификации: Академия Внешней разведки. Взрослый Фаруд смеется – очень уж нравится фраза из меморандума пресс-бюро АВР:

«К рассмотрению комиссией не допускаются лица, склонные к экстремистским поступкам, религиозному фанатизму и авантюризму».

Первые задания. Провал на Кемчуге: тюрьма, пытки, допросы. Доверие сатрапа Пира Самангана. Беседы о будущем державы. Тайные поручения. Так надо. Присвоение внеочередного звания. Знакомство с Айзеком Шармалем и Юлией Руф. Внедрение в съемочную группу Монтелье. Участие в операции по «выведению за скобки» лидер-антиса вехденов. Так надо. Услуги, оказанные Шармалю-младшему. Так надо. Куклы, куклы… Потрясение при виде «воскресшего» антиса; захват невропаста Борготты, понуждение к сотрудничеству, высадка на Михре…

Так надо.

– А почему так было надо? – спросил кто-то.

Фаруд не сразу догадался, что спрашивает он сам. Здесь и сейчас, в месте, где лучи ползут черепахами, очевидное вдруг оборачивалось каверзным вопросом.

– Потому что интересы державы.

– Тогда конечно, – сказал кто-то, кого тоже звали Фарудом. – Тогда ясно.

– Что тебе ясно?

– Не кричи. Я все понял.

– Что ты понял?! Что?!

– Не кричи. Лучше пойдем с нами.

В воронке, ожидая, крутился антический смерч. Фаруд чувствовал, что ждут – его, полковника Сагзи. Каким-то невероятным образом сукин сын Борготта сделал все наоборот: вывел роботизированного антиса на грань ухода в волну. И теперь зовет тебя, полковник. Куда, как, зачем – неважно.

Луч рывком сократил расстояние до чужого затылка.

Луч торопил.

– Что ты понял? – кричал Фаруд самому себе, теряя драгоценные микроны срока, отведенного на раздумья. – На что ты намекаешь, мерзавец?!

– Ни на что. Ты действовал, как считал нужным. Пошли, а?

– Нет, ты сперва ответь…

Куклы закончили свой путь через сферу полковника. Фаруд остался один. Защитник интересов державы, идейный предатель; исполнитель приказов. Вспомнилась «Книга Царей», любимая книга детства. Там тоже у славного пахлавана, опоры трона, свято блюдущего присягу, когда следовало бы чуточку поступиться клятвой ради высшей цели, нашлись доброжелатели – отец, готовый принести сына в жертву, и дальний родственник, заманивший могучего в ловушку.

Бабушка читала на ночь: