Кукурбит

Асасина. Сядь на место, Гриша! Так, внимание! Будете сами виноваты, если не хватит времени на опыт!

Достает лист плотной бумаги, демонстрирует его классу.

Асасина. Видите, здесь ничего нет – так? На самом деле я нанесла на этот лист изображение цветка и написала большими буквами его название. Сейчас мы подержим этот лист над огнем горелки и увидим, как называется этот цветок. А пока я нагреваю бумагу, вопрос классу: каким веществом я нанесла изображение и надпись?

Ада. Молоком?

Людвиг. Ага, кефиром!

Зарина. Сахаром!

Асасина. Какие еще версии?

Алекс. Кровью?

Денис. Невидимой?

Александра. Да вы как Маугли прямо. Серная кислота это! Она проявляется при нагревании.

Асасина. Умница, Саша! Раствор серной кислоты. Ну, смотрите, что появилось на бумаге. И читайте название цветка!

Асасина держит лист бумаги над головой, показывая его классу. Улыбается, предвкушая реакцию девятиклассников. Но они смотрят на лист в оцепенении. На рисунке черными линиями – очень реалистичный портрет Чарнецкого. И слова «найдите нас!» Асасина видит реакцию ребят, взглядывает на рисунок, вскрикивает и отшвыривает его от себя. Он задевает углом горелку и вспыхивает, пламя касается соседней колбы, раздается взрыв, разлетаются осколки, валит дым. Учительница и дети с криками выбегают из класса. Свет выключается и звенит пожарная сигнализация.

3

Лестница в подъезде жилого дома, ведущая на чердак. На ступеньках сидят Давид, Денис, Тигран, Алекс, Александра, Алина, Зарина, Людвиг.

Тигран. Хорошо, допустим, я придурок и решил пошутить. Но как, объясните, я мог нарисовать идеальный портрет Йети? Вы меня знаете с первого класса, Гоша вообще с садика – я когда-нибудь рисовал?

Алина.

Я тоже не художник, не смотрите на меня! Вообще, это глупо – подозревать нас только из-за того, что в тот момент мы вышли из класса. Тем более откуда мы могли знать, что Асасина нас выгонит?

Людвиг. Да вы специально устроили бардак – чтобы слиться с химии и целоваться за дверью.

Тигран. Ты идиот!

Тигран вскакивает и мечется по площадке, схватившись за голову.

Алина. Я пошла домой!

Давид. Стопэ, никто тебе ганк не вменяет. И этого паладина усадите уже, а то спалит нас, мобы-пенсионеры услышат и тапками мочканут.

Денис. В натуре, Тигр, мы просто рассуждаем. Кто мог нарисовать портрет серной кислотой прямо перед уроком и при этом знал, что Асса будет ставить опыт с нагреванием бумаги.

Алекс. Асасина. Только она сама.

Денис. Зачем ей устраивать хиппиш на собственном уроке, пробирки губить?

Зарина. Может, у нее с головой проблемки – после того как Йети того… Лучше скажите: кто-нибудь видел, что она умеет рисовать портреты?

Александра. Может, ей кто-нибудь помог нарисовать? Какой-нибудь художник.

Тигран. Чарнецкий хорошо рисовал…

Все смотрят на него.

Тигран. Я просто вспомнил. У него в гараже рисунки видели?

Алина. В каком гараже?

Тигран. Вы что – никогда у него не были? Гараж у них в доме во дворе, он туда переехал, когда его отчим достал.

Давид. Я вообще не в курсах, что у него отчим. По-моему, никто из класса не был дома у Йети.

Тигран

. Я был. Даже ночевал.

Александра. Кстати, Делия в художку ходила раньше. Ну, до того, как на домашнее обучение перешла. А может, и сейчас – не знаю…

Шаги на лестнице. Все замолкают и прислушиваются. На лестнице появляется Роза, мать Делии, стройная женщина лет сорока. Ребята встают.

Роза. Что еще случилось?

Денис. Мы к Делии пришли, а никого дома нет.

Роза. Я не думала, что вы знаете ее адрес. С первого класса ни разу не приходили.

Алекс. Просто она как бы в школу редко ходит…

Роза. Но она же по-прежнему ваша одноклассница, да? А еще отец у нее погиб пять лет назад, на Кавцинке – завод был такой во Владикавказе, кто не знает. Я думаю, это необходимость – прийти в такой момент.

Зарина. Мы не были уверены, что это удобно. Что это корректно…