Кукушка на суку. Акт второй

– Может быть, Солнце моё, ты и права. Но я бы всё же проверила.

– Всё бросим и попрёмся неизвестно куда? – возмутилась «Солнце моё».

– Почему бы и нет?

– Марина Юрьевна! – предложение Сухарецкой явно не понравилось девушке. – Я на каблуках и десяти метров по этим булыжникам не пройду. А что, если спасатели приедут, а нас нет? Это нормально?

– Вот ты и оставайся, а мы с Федей прогуляемся. У нас и обувка подходящая, – бывалая помощница режиссёра указала на мои подпаленные огнём кроссовки и на свои ботиночки на мягкой платформе.

– Надо было думать куда тебя пригласили, – я для полноты восприятия своего месседжа постучал кулаком по голове. – Мы же не бал Золушки поехали снимать и не фильм про панельных проституток.

– Да заткнись ты! – обладательница туфель на высоких каблуках явно психанула. – Я не с тобой разговариваю. Марина Юрьевна, пусть этот типчик сам туда топает. Он всё же мужчина. Нам-то зачем туда переться?

– О! И про мужчину сразу вспомнила. Ещё пять минут назад она сильную половину человечества ни во что не ставила. Что – жизнь заставит, не так раскорячишься? – вставил я цитату из популярного фильма.

– Марина Юрьевна, уймите этого урода! Или я сама за себя не ручаюсь!

– «Марина Юрьевна, уймите»! – передразнил я красотку в розовом костюме. – «Я сама за себя не ручаюсь». А то я сейчас как зареву, как убегу в ту степь! – язва из меня, так и пёрла, сам не знаю почему. – А, может, в эту, – для наглядности я показал направления.

Виола не удержалась и попыталась ударить меня своими сжатыми в кулак пальчиками, украшенными художественным маникюром. Но я был начеку и перехватил её руку, а затем и вторую, когда она попыталась продублировать удар первой. Мы стояли, упёршись друг в друга взглядами: она сурово сердитым, я издевательски весёлым. Мои ладони сжали её узкие запястья с силой, достаточной для того, чтобы девушке стало больно. Именно поэтому она задёргалась, пытаясь вырваться из захватов:

– Отпусти. Лучше по-хорошему отпусти!

Сухарецкая тут же пришла к ней на помощь:

– Фёдор, хватит дичать! Это уже слишком!

Она ударила по моим рукам. Несильно, но для меня и этого было достаточно, чтобы разжать ладони. Я совсем не собирался доводить дело до полного унижения слабого оппонента – это была превентивная акция, или, если хотите, акция устрашения противника. Она сама виновата – первая стала распускать руки. Я что, должен был подставлять вторую щёку после того, как она расцарапает мне первую?

– Как с вами весело! – немного грустно констатировала Марина. – Так и время до приезда спасателей пройдёт незаметно.

– Идиот! – Виола тёрла свои запястья, подсасывая через нижнюю губу воздух, чем демонстрировала свою боль. – Придурок! Синяки же останутся! Как я сниматься буду?

Ох, уж эти мне гламурные девицы! В овраге ещё не успела дотлеть сгоревшая машина с мёртвым водителем, а она уже о съёмках думает!

– А то, что у меня на лице останутся царапины – это до твоей единственной извилины никак не способно дойти!

– Марина-а Юрьевна-а, – капризно заныла моя оппонентка, топнув при этом ножкой и явно призывая старшую из нас к мерам воздействия на единственного мужчину.

Ну вот откуда берутся эти удивительные создания, всю жизнь изображающие из себя чопорных принцесс? Интересно, серое вещество в их головах тоже розового цвета?

– Всё, Солнце моё, ты оставайся, а я с Федей схожу посмотреть, что там блестит.

– Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет!!! – заголосила Виола. – Не уходите, не уходите, не надо.

– Всё! Решение принято. Мы быстро вернёмся, Солнце моё, не переживай.

– Тогда я с вами.

Эпизод двадцатый

Террариум и серпентарий

И мы пошли втроём. Ныть Виола начала ровно через одну минуту. Каблуки её туфель то проваливались в песок, то соскальзывали с камней. Пот от тягостной поступи по тернистой пустыне покрыл лицо девушки мелкими дисперсными капельками. Приходилось то и дело останавливаться, дожидаясь, когда красотка в розовом доковыляет до нас. Наконец Сухарецкая не вытерпела:

– Всё! Оставайся прямо там, где стоишь. Мы быстро вернёмся!

– Мариночка Юрьевна, не бросайте меня.

– Как тебя не бросать, Солнце моё. Ты ползёшь, как черепаха с попойки.

– Разуйся, – не выдержал и я. – Босиком легче, чем в лабутенах.

– Босиком? По этим камням? Сдурел?

– Тогда дай мне туфлю. Дай, говорю!

Виола нехотя сняла обувку и протянула мне. Я сразу же попытался отломать каблук. Но не тут-то было – обувь девушки была сделана на совесть.

– Странно, в кино постоянно видишь, как легко и просто они отламываются, а в реальности всё не так.