Кукушонок из семьи дровосеков

– Все из-за него! – вспылил Федор. – Принесло Ваньку в тот момент, когда беда произошла! Кто виноват, что Лидка ополоумела совсем? Терпел, терпел, терпел все ее закидоны. К врачу отвел, таблетки купил, а шиза у бабы только хуже! Лопнуло мое терпение, сказал ей: «Прости, больше не могу, ты уйдешь с работы. Скажем всем, что ты заболела тяжело. Сиди дома, а как дальше, пока не знаю». А она как бросится на меня с воплем: «Знаю все про твою любовницу, завтра каждому на работе расскажу!» Просто оттолкнул ее. А баба упала, головой ударилась о пику решетки камина. На месте умерла! Ну почему мне так не повезло? Стою над телом, и тут в дверь звонок! Пошел ко входу. Иван приперся, во весь рот лыбится: «Федя, заехал тебя с днем рождения поздравить!» Вот уж радость! Попили с ним чаю, он удивился: «А где Лида?» Я в тот момент немного нервничал, ну и соврал: «Уехала мой подарок забирать. Где и что заказала, не сообщила. Потом в ресторан отправимся, хотим вдвоем отметить». Иван минут десять посидел, потом укатил. Я тебе написал. Спасибо, что сразу примчалась! Ну и закрутили мы все.

– Иван думает, что Лидка в психушке, – снова зачастила женщина. – Завтра идешь к своему главному начальнику, говоришь, что жена очень тяжело больна, поздно к врачу обратились, жить ей недолго. Потом напоминаешь доктору, сам знаешь какому: «Выручил тебя однажды из очень большой гадости. Помог просто так. Теперь твой черед. Сделаешь документы о смерти одной бабы, вот ее паспорт». Петр, «черный могильщик», сообщит, когда ему похожий труп доставят. Загримируют покойницу по полной, похороним ее. Станешь вдовцом. Я со своим идиотом разведусь, мы поженимся. Все! Ванька ничего не заподозрит. У Лидки сумасшествие из-за той старой истории, да еще заболевание такое, что ни одного здорового органа в теле нет. Все!.. Хорошо, что Ванька идиот, а Сергеева его – дура.

Иван Никифорович вылез из машины.

– Таня, пошли. Дима, сиди здесь. Вмешаешься лишь в экстренной ситуации.

Мы с мужем вошли в ресторан. Супруг показал свое удостоверение, нас отвели к двери в один из отдельных кабинетов, я распахнула ее.

– Какого черта? – рассердился Волков. – Никого не звали…

Он увидел нас и замолчал, Фаина Рабкина вскочила.

– Ой, Танюша! Иван Никифорович! Вы как сюда попали?

– Мимо ехали и случайно ваш разговор услышали, – ответила я. – Интересный спектакль, однако, вы организовали. Фая, ты у меня несколько раз сумку забирала. Например, в магазине, когда я платье мерила. Звукозаписывающее устройство меняла? У него батарейка садится. Впечатлена твоими способностями. Да еще нашла торговый центр, где работает Угольдин, наняла его, чтобы побольше тумана в дело напустить.

– Это не я, – замотала головой Фаина. – Я не убивала Лидию! И вообще, это все Федор придумал! Он жену жизни лишил! Меня он заставил себе помогать, потому что я влюбилась в него, а он просто… использовал… меня!

Рабкина зарыдала. Иван Никифорович поморщился.

– Ну хватит! Спектакль больших и малых театров завершен.

Я посмотрела на Фаину.

– Знаешь, у вас почти получилось. Мне и в голову не могло прийти, что вы с Федором любовники. Но одна маленькая деталь открыла глаза! Чашка! Та самая, которую ты называешь «кукушонком из семьи дровосеков». Ты рассказывала мне, что случайно увидела кружку со смешным рисунком, купила ее себе и любимому. Я решила, что речь идет о Егоре, живо забыла про кукушонка. А потом Волков, когда мы сидели у него дома в кабинете, открыл бар. Там среди фужеров неожиданно обнаружилась кружка с рисунком «кукушонок из семьи дровосеков». Странно держать среди бутылок такую посуду.

Я повернулась к Федору.

– Похоже, ты не хотел, чтобы эта ерунда находилась у тебя все время перед глазами, а выбросить неудобно, вдруг Фаина спросит про кружку? Иногда маленькая чашка может стать причиной большого провала.

Эпилог

– Ты готова? – спросила Рина.

Я кивнула.

– Выглядишь роскошно, – тихо рассмеялась Бровкина. – Вылитая собака! Голова прямо как живая! Шикарная маска!

Мама Ивана Никифоровича решила проинструктировать меня еще раз:

– Значит, входишь, садишься за стол. Говорить не получится. Спрошу тебя…

Я быстро-быстро покивала.

– Ладно. Раз все помнишь, тогда вперед. Только сначала я с кулебякой войду.

Через короткое время я в маске французского бульдога вошла в столовую.

– А вот и Танюша! – быстро заговорила Ирина Леонидовна. – Садись за стол скорее. Сырники хочешь?

Я быстро села и нажала на кнопку пульта, которую держала в кулаке. «Гав, гав, гав», – понеслось по комнате. Ни Иван Никифорович, ни Димон даже не вздрогнули. Ирина Леонидовна решила во что бы то ни стало обратить внимание сына на жену:

– Ваня, посмотри, у Танюши новая прическа.

Иван Никифорович отложил вилку, глянул на меня. Коробков проделал то же действие. Пару секунд муж и лучший друг во все глаза глядели на меня, потом Иван Никифорович закричал:

– Что это? Ужас прямо! Роки или Мози так вырос?

– Жуть! – заорал Димон, вскакивая. – Ой, мама! Это же Таня! Она стала собакой!

Иван Никифорович встал и ринулся ко мне, громко причитая:

– Танюшенька, дорогая, не волнуйся, сейчас все лечат!