Кульбит

Вот так потихоньку при помощи ловкости рук и подручной посуды я накачал моего Ричарда, решив, что иначе мне его не расшевелить. Так и будет ходить и смотреть на меня голодными глазами, не в силах сломать шаблоны в своей голове.

Весь вечер, ведя́ непринужденную беседу, я внимательно следил за ним. Важно было не переборщить. Алкоголь надо было подавать правильными порциями и с определенными временными интервалами.

Часа через полтора его взгляд слегка осоловел, и мой дикарь заметно расслабился. Даже позволил себе расстегнуть две пуговицы на рубашке, что послужило для меня сигналом.

– Душно, да? – спросил я и движением стриптизёра стянул с себя футболку.

Дэн обычно терял над собой контроль, когда я так делал. Я красивый, я это знаю. Знаю силу своей притягательности. И умею на этом играть, с легкостью вызывая симпатию как женщин, так и мужчин.

Вот и Ричард в этот момент залип на мне взглядом: прошелся по моему животу, по груди, поднялся выше, и наши глаза встретились. В этот момент в зависшей тишине время словно замедлило свой ход. Мы оба замерли, прекрасно осознавая, что именно сейчас между нами происходит. Мы – взрослые люди, и отлично знаем, что означает такой вот застывший в напряжённом молчании взгляд человека, сидящего напротив. Вот только двинуться дальше ни один за нас не смел. Для него все происходящее было запретным, неестественным и даже постыдным. А я, понимая это, просто боялся его вспугнуть. Так и сидели молча, сцепившись взглядами. Нервы у обоих натянулись в единый канат. Тот самый, опасно незакрепленный растяжками. И мы словно балансировали на нем, рискуя в любую секунду сорваться в пропасть. Достаточно было малейшего порыва, одного неосторожного движения, и мы оба устремились бы в это безумие, разбивая все запреты и здравый смысл о желание быть этой ночью вместе. Мне стоило лишь слегка подтолкнуть его. Я мог, у меня есть опыт. Но в его бездонных голубых глазах читалась такая отчаянная мольба не делать этого, отпустить, что я медлил. И в конце концов он вырвался из моих чар и сумел отвести от меня взгляд, уставившись на рюмку.

– Да… душно… – кивнул он, возвращаясь в реальность. – Засиделся я у тебя, Ромка. Наливай, наверное, на посошок, да я пойду. На службу завтра.

– Завтра суббота, – напомнил я.

Он немного рассеяно глянул в мою сторону и снова отвернулся.

– Да. Надо в субботу поработать, – явно соврал, изо всех сил старающийся сохранить над собой контроль, Ричард.

– Ладно.

Я взял его рюмку, наполнил и подал ее так, чтоб он не смог взять ее, не коснувшись моих пальцев. И когда он коснулся, то вздрогнул будто обжегся о раскаленное железо. Часть виски расплескалась на стол. Ричард выругался, взял рюмку в другую руку, рывком проглотил оставшийся в ней алкоголь, сгрёб со стола свою рабочую папку и резко встал, сказав уже на полпути к двери:

– Ну бывай, циркач. Спасибо за ужин.

– По-ка, – протянул я, лукаво улыбаясь.

Решил не напоминать ему про забытую форму. Пусть у него будет повод вернуться.

И точно, минут через пять в дверь раздался стук, и дисциплинированный участковый, для которого мундир – это святое, снова вошел в дом.

– Я тут это… забыл… – сказал он, стараясь не смотреть на полуголого, доступного и такого желанного меня.

– А… да, сейчас принесу, – сделал я вид, будто тоже только что вспомнил о забытой форме.

Встал, взял со стула китель, фуражку с подоконника и подошел к моему совсем потерявшемуся в том, что происходило, Ричарду.

– Вот держи.

Я сам надел на него фуражку и повесил китель на его левую руку. Потом протянул свою правую для рукопожатия.

Обычный жест. Мужчины часто жмут друг другу руки: при встрече, на прощание, произнося слова поздравлений. Но этот случай не был ни одним из перечисленных. Это был мой капкан. Как только он вложил свою руку в мою ладонь, я поймал его. И теперь не намеревался отпускать. Хватит уже бегать от меня. Мы оба знаем, чего хотим.

Между нами было расстояние не более полуметра. Какая малость. Я с лёгкостью преодолел свою половину пути и, поднимая к нему лицо, слегка приоткрыл губы.

– Да, что ж ты творишь-то? – выдохнул он с каким-то отчаянием в голосе.

Уронил на пол китель, одним движением сбил с головы фуражку, сгреб меня своей огромной ладонью и, притянув к себе, впился поцелуем в мой рот. Он целовал меня грубо, жадно. До боли сжимая мне губы.

От осознания того, что это наконец-то произошло, мое бедное сердце просто взбесилось от счастья. Мне казалось, еще чуть-чуть и я не смогу удержать его внутри. Проломит… оно вот-вот проломит мне грудь и, вывалившись наружу, живым трофеем падет к ногам теперь уже окончательно МОЕГО Ричарда.

Да и пусть… я и сам уже давно у его ног.

Я ничего не делал. Я знал, что он – настоящий альфа, доминант до мозга костей, и потому должен чувствовать, что именно он ведёт нас. Так ему будет спокойнее. Я даже руку его отпустил, предоставляя все делать самому.