Культы, религии, традиции в Китае

Количество подобных патронов в старом Китае было необычайно велико. Во-первых, из-за обилия различных профессий, групп и категорий людей, жаждавших иметь своего покровителя-заступника. Во-вторых, из-за необычайной легкости деификации своего патрона: любой группе людей было достаточно сформироваться, после чего патрон всегда и легко «обнаруживался». Им мог быть древний мудрец или герой, бессмертный даосского пантеона или обычный человек, чем-либо прославившийся при жизни или отличившийся после смерти (является людям во сне, помогает и т. п.). Наконец, в-третьих, количество патронов сильно возрастало за счет огромных размеров страны и довольно сильной обособленности различных ее районов, во многом отличавшихся друг от друга. Это означало, что заступники-покровители одного «профиля» могли существовать и действовать под разными именами и с разной «биографией» в различных провинциях⁹³

.

Разумеется, некоторые из наиболее значительных и известных божеств-патронов имели всекитайское распространение и в равной степени почитались по всей стране. Как правило, этими патронами были наиболее известные персоны, как легендарные, так и исторические. Так, например, один из знаменитейших сподвижников чжоуских Вэнь-вана и У-вана, Цзян-тайгун (Тайгун-ван, Цзян Цзы-я), основатель прославившегося еще в древности своими соляными и рыбными промыслами царства Ци, был со временем деифицирован и провозглашен патроном рыболовов. Патроном плотников, архитекторов и мастеров по лаку стал знаменитый мастер древности Лу Бань, чей статус очень высок даже среди его собратьев-патронов (некоторые легенды считают его одним из министров общественных работ при Юйхуан шанди). Храмов, сооруженных в его честь, было всегда довольно много, что, впрочем, связано с особенностями и широким распространением профессий, которым Лу Бань покровительствовал (464, 284—285]. Знаменитый полководец древности Сунь Бинь, который по преданию сам сделал кожаные протезы, заменившие ему отрубленные ноги, оказался со временем патроном сапожников и кожевников.

Хотя все упомянутые патроны действительно ведут свок> родословную от реально существовавших исторических деятелей глубокой древности, сам процесс их деификации — дело сравнительно позднее. Как и весь обильный китайский пантеон защитников-покровителей, они были деифицированы не ранее эпохи Тан, а скорей всего — в Сун и позже, т. е. тогда, когда в стране складывалась система религиозного синкретизма. Характерен в этом отношении пример с деификацией одного из наиболее популярных и высокопоставленных в этом пантеоне патронов — Вэнь Чана, покровителя литературы и ученых. Вэнь Чан родился в эпоху Тан и с юности выделялся блестящими способностями, занимая высокие должности. После смерти он был деифицирован правителями Тан в качестве бога литераторов и учености. В Сун к этому прибавили еще несколько высших официальных титулов, и вскоре Вэнь Чан оказался божеством-покровителем всех образованных и чиновников, всех шэньши страны, почитавших его почти наравне с великим Конфуцием. Храмы в честь Вэнь Чана и двух его помощников, Чжу И и Гуй Сина, которые призваны покровительствовать соискателям ученой степени,, были сооружены почти во всех городах страны [340, т. VI, 39—57; 464, 217—230; 777, 554—558].

Следует заметить, что важность патрона, степень распространения его культа и даже количество патронов сходного или одного и того же «профиля» в немалой мере зависели от рода профессии, которой они покровительствовали. Так, грамотеям, чиновникам, всем шэньши приходилось приносить жертвы и почитать Конфуция, Вэнь Чана и даже Гуань-ди, каждый из которых выступал в качестве их покровителя. Патронами медиков-врачевателей были и божественный Яо-ван (деификации врача VII в. Сунь Сы-мяо, чей труп вскоре после его смерти, когда его собирались класть в гроб, якобы исчез; осталась лишь одежда), и знаменитый врач эпохи Троецарствия Хуа То, одним из первых в мире сделавший трепанацию черепа. Патронами магов-гадателей были и легендарный мудрец глубокой древности Фуси и даосский герой, один из восьми бессмертных Ли Те-гуай.