Кумаонские людоеды. Леопард из Рудрапраяга

Через полмили деревня скрылась из виду. Приближаясь к низине, я был удовлетворен, увидев, что иду по следу людоеда шаг за шагом — под одним кустом, там, где земля была помягче, я нашел место, где он лежал несколько часов. Следы его лап показывали, что, покинув это место, хищник вошел в низину в пятидесяти ярдах ниже скалы с нависшим утесом.

С полчаса я лежал здесь, рассматривая небольшое пространство передо мной, покрытое деревьями и кустарниковыми джунглями, в надежде, что леопард пошевелится и выдаст себя.

Через несколько минут мое внимание было привлечено каким-то движением среди опавших листьев, и вскоре появились два беблера с кривыми, как сабля, клювами; они усердно копались в листве в поисках пищи. Там, где дело касается плотоядных хищников, эти птицы являются в джунглях одними из наиболее надежных осведомителей, и я надеялся, что позже могу использовать эту пару, чтобы определить местонахождение леопарда.

Никакого движения не было заметно и не долетало ни одного звука, который бы показывал, что хищник находится в низине; но что он там, я все еще был твердо убежден; и так как мне не удалось застрелить его, применяя прежний метод охоты, я решил сейчас испробовать другой.

Не выдавая себя, леопард мог уйти из низины только двумя путями: или вниз по горе, к дороге паломников, или вверх. Заставить его спуститься вниз было бы для меня менее выгодно, но если мне удастся заставить его подняться в гору, он, вероятно, должен будет полезть по расщелине, чтобы укрыться в кустах над отвесной скалой, и, пока он будет это делать, я смогу поймать его на мушку.

Войдя в низину, несколько ниже того места, где должен был находиться леопард, я очень медленно начал восхождение, передвигаясь «челноком», каждый раз на поворотах поднимаясь несколько выше. Сейчас нужно было только не спускать глаз с трещины, так как беблеры, находясь на земле в нескольких футах ниже расщелины, дали бы знать, если леопард начнет шевелиться. Я продвинулся примерно на сорок ярдов и был от расщелины ярдах в десяти и чуть левее выступа скалы, как вдруг беблеры подняли тревогу и, взлетев на небольшой дубок, возбужденно прыгая в ветвях, начали испускать свои чистый, звонкий и тревожный сигнал, который в горах можно слышать на расстоянии полумили. Крепко держа ружье в руках, чтобы, не мешкая, выстрелить, я простоял минуту не шевелясь, потом снова начал медленно продвигаться вперед.

Почва здесь была влажной и скользкой. Мои глаза были устремлены на расщелину, и я сделал только два шага, как вдруг мои ноги в туфлях на резиновых подошвах заскользили по влажной земле, и, пока я старался восстановить равновесие, леопард вспрыгнул вверх по расщелине, подняв в кустах над скалой выводок темноспинных серебряных фазанов, которые, расправив крылья, спустились вниз, пролетев над моей головой.

Моя вторая попытка кончилась неудачей, и, хотя мне было бы нетрудно заставить леопарда вернуться туда, откуда он вышел, это оказалось бы бесполезным: сверху расщелина не видна, пока до нее не доберешься, а задолго до того, как туда попадешь, леопард сможет уйти далеко по низине.

Мы с Ибботсоном условились встретиться в ущелье под открытым небом в два часа дня. Немного раньше он вернулся из Рудрапраяга в сопровождении нескольких человек, несших то снаряжение, за которым он ездил. Это были еда и питье, наш старый друг лампа «петромакс» — на этот раз, если возникнет необходимость, я решил, что буду нести ее сам, — два запасных охотничьих ружья, моя рыболовная катушка с лесой и боеприпасы, кроме того, хороший запас цианида и капкан.

В ущелье, сидя около быстрого ручейка с чистой водой, мы съели наш второй завтрак и, выпив по чашке чаю, пошли к телу убитой.

Я напомню положение трупа, чтобы вы могли следить за нашими действиями и последующими событиями.

Тело убитой лежало примерно в пяти футах от ближайшего к ущелью края прогалины шириной в четыре фута и длиной в двадцать футов. Верхняя часть этой узкой полоски земли была защищена высокой межой, а нижняя часть — спуском и разросшимся кустом роз. Малорослая мушмула на меже была слишком мала, чтобы на ней можно было соорудить махан, поэтому мы решили положиться только на дуговой капкан, яд и самострел. Придя к этому заключению, мы занялись приготовлениями.

Мы прежде всего положили отраву в тело убитой, надеясь, что на этот раз людоед проглотит такое количество яда, которое окажется эффективным: ведь из-за отсутствия времени леопард отъел лишь незначительную порцию мяса. Потом я наклонился над трупом в той позе, какую, как я предполагал, леопард должен принять, когда придет к своей жертве, а Ибботсон надежно привязал свой «маннлихер» 256-го калибра, снабженный чувствительным спусковым крючком, и мой штуцер-экспресс 450-го калибра к двум молодым деревцам, находящимся от трупа в пятнадцати ярдах на нашей стороне подхода к нему.