Купчино (Трилогия)

— А-а-а! Больно! Он меня клешнёй цапнул за палец. До крови, гад сердитый, пробил.

— Ты их за спинку хватай, — посоветовал Антонов. — Сразу за головой. Схватила — и в коробку…. Готова к продолжению процесса?

— Ага.

— Я переворачиваю следующий камушек…

Минут через двадцать-тридцать в картонной коробке, угрожающе щёлкая клешнями, ползало порядка двух десятков отборных раков.

— Может, достаточно? — предложила Сова, после чего язвительно хихикнула.

— Что такое? — насторожился Григорий.

— У тебя, мон шер, очень смешное брюшко. Следить же надо за собой. Зарядку делать по утрам, регулярно бегать трусцой и ограничить употребление пива…. Хмуримся? Да ты, никак, обиделся? На меня? На верную напарницу, боевую подругу и страстную любовницу? Ну, Антонов, ты и хам трамвайный! Проси немедленно прощения! Что ты там бормочешь под нос? Говори, пожалуйста, громче.

— Был неправ. Исправлюсь. Отработаю. Прости, Оля, пожалуйста…

— Прощаю, так и быть…. Чтобы такого придумать — в качестве полноценного вознаграждения за нанесённую обиду? — задумалась Сова. — Ничего оригинального в голову не приходит. Кроме нескольких завлекательных картинок, попавшихся мне случайно на глаза при беглом просмотре — в тюремной библиотеке — толстой книжки под знаковым названием — «Камасутра». Помимо прочего, говорят, что активный секс действенно способствует избавлению от лишнего веса. Так что, милый, будем старательно поправлять очертания твоей фигуры…

Глава десятая Записка

Неверной и плотной стеной навалился сладкий и призрачный туман. Время перестало ощущаться — в качестве реальной и непреложной субстанции. Только приятные и смутно-знакомые мелодии — время от времени — звучали-прорывались.

«Что за мелодии-трели такие?», — непонимающе хмыкал легкомысленный внутренний голос. — «Откуда они, интересно, берутся? Зачем? Впрочем, не так и важно. Мало ли…. Не отвлекайся, братец, от рабочего процесса. Не отлынивай…».

— Эй, где вы? — долетел со стороны невского русла чей-то встревоженный голос. — Отзовитесь! Эй! Ау!

— Ау! Ау! Ау! — послушно подхватило насмешливое речное эхо. — Ау…

— Что это такое? — отстраняясь от горячего женского тела, встревожился Григорий. — Какая зараза надрывается?

Рядом раздался заразительный и беззаботный смех.

— Ха-ха-ха! — веселилась Сова. — Ну, надо же! Совсем головы потеряли, бегемоты престарелые…

— Оля, поясни, пожалуйста.

— Я мельком взглянула на наручные часики. Три часа, отпущенные Мазаю на визит вежливости, уже давно истекли.

— Как такое может быть? — засомневался Антонов.

— Вот, и я говорю, мол, странные дела творятся…. Пятнадцать минут поплескались. Потом полчаса ловили раков…. Получается, что мы уже больше двух часов занимаемся активным и разнообразным сексом? В этом, право слово, есть что-то нездоровое…

— Почему, собственно?

— Нездоровое — для нашего, милый, почтенного возраста, — смущённо улыбнувшись, договорила фразу напарница. — Не мальчик с девочкой уже, чай.

— А я всё сомневался, мол: — «Что это за трели всякие звучат в ушах?». Оказывается, что это Мазай упорно названивал по мобильной связи. Потом ему, очевидно, это бесперспективное дело слегка надоело, и он решил отправиться на поиски.

— Ау! — снова зазвучало над речными просторами. — Где вы?

— Где вы, где вы, где вы-вы-вы…

— Слезай с меня, Антонов, — строгим и целомудренным голосом велела Сова. — И позвони, пожалуйста, этому беспокойному античному герою. Заявится ещё, не дай Бог. А я, понимаешь, не одета.

Гришка, отыскав мобильник, нажал на нужные кнопки.

— Куда вас, чертей, черти унесли? — бесконечно хмуро поинтересовался Мазай. — Я уже Шефу хотел звонить.

— Зачем это?

— Ну, чтобы объявить всеобщую тревогу. Мол, два ценных «дозорных» пропали бесследно. И, вообще…

— Что — вообще?

— Хрень сплошная и непруха полная.

— На барже-то — Северина? — уточнил Антонов.

— Она самая. Стерва законченная! Тварь грязная! Дура набитая! Ненавижу! И ты, Брюс, хорош гусь. Такую гнилую подставу мне организовал. Век не забуду!

— Угомонись, неврастеник.

— Угомонился, — недовольно буркнул подчинённый. — Что дальше?

— Ничего. Сиди на речном берегу, загорай, наслаждайся жизнью, никому не звони и жди. Мы подойдём минут через десять. Роджер.

Надувная лодка была на одну треть вытащена на песчаную косу. На резиновом тугом борту, развернувшись в сторону Невы и печально сгорбив плечи, сидел Мазай.

— Почему весло только одно? — ставя на плоский прибрежный камень картонную коробку с раками, спросил Гришка. — И куда подевались спиннинг, удочка и подсачник? А для чего ты, дурилка, налил в лодку столько воды? С какой целью?

Мазай, нервно помотав головой, обернулся.

— Ух, ты, ёлочки-сосёнки зелёные! Красота неописуемая! — восхитилась Сова. — Давно уже не видела таких шикарных фингалов. Пухленький, нежно-фиолетовый. Глаз практически заплыл. Бровь, похоже, качественно рассечена. Вся грудь и живот в каких-то красных полосах…. Как это тебя, недотёпу, угораздило? Докладывай, давай, обормот смазливый!

— Брюс, а чего это она тут раскомандовалась? По какому праву?