Купидон поневоле (СИ)

Он поднял телефон, догнал девушку, встал перед ней, начал оглядывать снизу вверх и говорить:

— С вами всё в порядке? Я не хотел, прос…

И не договорил, потому что остолбенел: он смотрел в самое совершенное лицо и самые невероятные яркие глаза, которые когда-либо видел. Глаза цвета карамели. Ему даже на секунду показалось, будто в воздухе пахнуло именно ею. А карамель он предпочитал всем остальным сладостям еще с детства. Рука сама собой потянулась к девушке, но он тут же себя остановил: еще испугается, орать начнет.

Девушка глухо произнесла:

— Ничего страшного.

И пошла дальше. На самого Амурцева она даже и не взглянула толком, тут же опустив взгляд на мокрый асфальт.

А Роман будто оцепенел, молча глядя ей вслед. Но потом вдруг понял, что волшебное видение вот-вот ускользнет, и прокричал:

— Девушка, девушка, стойте!

Но незнакомка с глазами цвета карамели его не слышала — она уже садилась в такси и через пару секунд хлопнула дверью. Машина тронулась, а растерянный Амурцев еще с минуту провожал ее взглядом.

Впервые за долгое время Роман «запал» на девушку. Эти глаза снились ему несколько ночей подряд, он даже не единожды приезжал к тому месту в то же время, но Карамельку так и не встретил.

Одного он теперь, глядя на экран ноутбука, так и не мог понять — глаза… Ведь они при встрече у нее дома были другого оттенка, будто бы с зеленцой, а не карамельные, как при первом столкновении или как на фото.

«Надо будет узнать», — тут же решил он.

Хлопнул ладонью по лбу и покачал головой: корил себя за то, что не узнал. Но оно и понятно — зеленая маска сделала свое дело.

Он по давней привычке бывшего курильщика крутил в руках зажигалку «Зиппо» и думал, что так попасть мог только он. Мало того, что, судя по всему, обидел Карамельку, и она теперь даже разговаривать с ним не хочет, так еще и жениха искать ей должен.

А ведь по правилам агентства, сотрудники не имели права встречаться с клиентками. Да, он директор, а не простой сотрудник, но правила едины для всех — независимо от должности.

Амурцев поджал губы и нахмурился. Может, попросту выбросить ее из головы, найти жениха и, как говорится, с глаз долой из сердца вон?

И сам себе возразил: ну уж нет. Впервые за столько лет он решил, что преодолеет всё, даже собственное проклятие. Именно из-за него перестал заводить какие бы то ни было отношения с противоположным полом, за исключением редких, ни к чему не обязывающих встреч. В общем, Карамельку он не упустит ни за что. А то, что сама Карамелька пока его и знать не желает, так это временно. Уж он всё сделает, чтобы это изменить, или он не Роман Амурцев.

Он кивнул сам себе, подтвердив намерение, выключил ноутбук и порулил к матери. Она, наверное, уже заждалась и вылакала пару рюмок коньяка в ожидании сына.

Глава 12. План Барбаросса

Антонина Михайловна сидела в кресле и задумчиво вертела в руках пустую кружку. Чай с парой капель коньяка она уже допила, а сына всё не было.

Его помощь и поддержка ей по большому счету и не требовались. Всё, чего хотела мать, — это пристроить сына в нежные женские ручки. Материнское сердце обливалось кровью: ее умный и, чего уж греха таить, симпатичный по меркам многих женщин Рома мог найти невесту кому угодно, кроме себя.

Уже давно у них состоялся серьезный разговор и сын сообщил матери: отношения не для него, он проклят. Он даже, кажется, искренне верил в это.

Проклятие же заключалось в том, что как только он искренне влюблялся в девушку, она через какое-то время сообщала, что ошиблась и Роман не герой ее романа. И мало того, что ошиблась, так уже и без памяти любит другого мужчину.

Конечно, в молодости сын и сам не стремился заводить серьезные отношения, ни к кому не привязывался. Но, по его словам, сразу честно сообщал о своих намерениях, точнее их отсутствии.

А вот когда решил остепениться… Тогда-то всё и началось.

В первый раз сын даже успел дойти с благоверной до загса. Правда, брак долго не продлился, уже через три месяца рыдающая новоиспеченная супруга сообщила мужу, что совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Об этом она сообщила в том числе и Антонине Михайловне, покаялась, так сказать, что разлюбила. Как это могло произойти по щелчку пальца, не поняла даже умудренная опытом свекровь, не говоря уж о Романе, но факт оставался фактом.

Роман стойко пережил расставание, но не стал удерживать жену и через какое-то время попробовал снова.

В этот раз они до загса даже не дошли. Сын признался в любви, сделал предложение, девушка согласилась, а через пару недель… В общем, опять двадцать пять.

О третьем разе мать узнала чисто случайно — увидела всплывшее сообщение на экране мобильного телефона: «Прости, я полюбила другого».

Похоже, об этом Роман не рассказал даже лучшему другу, Марку Лаврову. Но выводы для себя сделал и с головой ушел в работу.

Конечно, молодой организм требовал свое, и по наблюдениям матери Роман не был совсем уж отшельником, но о свадьбе, семье и детях больше не заговаривал.