Купидон стреляет трижды

– Потаскуха. Хоть бы людей постеснялась. Прекрати трахаться, сволочь похотливая! Тут порядочные девушки идут! – заголосила я опять. И опять на таких децибелах, что мама не горюй…

Мужика как ветром сдуло. Ага, не вытерпел моего мелодичного звонкого голоса. То-то же! Знай наших! Дорогу назад мы знали. Вышли за ворота. И я решила напоследок еще поиздеваться.

– Сразу бы так. Сволочи, ………, …………, …………. Долго я кричала за воротами. Нам отвечало только эхо. Матерками…

Отошли от ворот метров на двести.

– Девки, у них там заложник.

– Иришка, да с чего ты взяла?

– Вы стоны разве не слышали?

– Мы подумали, что это кого-то трахают.

– Ты для того, чтоб они успокоились, изобразила возмущение потаскухой?

– Ага. Когда трахают, то стоны ритмичные. А это именно человек стонет, чтоб его услышали. Мы ее последняя надежда.

– Значит, надо звонить ментам. Там ворованные машины. Если там еще и заложник, то мы спасем чью-то жизнь. С этим не шутят. Вдруг ее там пытают или насилуют. Может, она голодная, больная…

Я стала звонить следователю. Объяснила, в чем дело. Он понял меня с полуслова. Спустя двадцать минут гаражи штурмовали крепкие парни в масках и в форме. Из гаража стали выводить по одному бандитов. Того, которого я пытала, вывели последним. Он увидел меня и упал в обморок. Придется ментам его тащить в автозак, а он хряк большой и тяжелый.

– Вы бы скорую вызвали. У него инфаркт, по-моему.

– Да ладно. Нас испугался?

– Не вас.

– А кого? Вас?

– Ну да.

– Девчонки, вы себя в зеркало видели? Кого вы напугать можете? – парни засмеялись.

Не смеялись только азиаты. Они сидели в автозаке с такими выпученными глазами, как будто у них у всех запор одномоментно случился. Я показательно сделала вид, что открываю рот. Они все заткнули уши руками. Дошло наконец-то, что со мной шутки плохи.

Из гаражей вывели двух девушек. Одна была сильно избита. Вторая была посвежее.

– Кто из вас застонал?

– Я. Я Клава.

– Умница, Клава. Ты себя спасла и подругу.

– Она мне не подруга. Я ее не знаю. Ее недавно сюда привезли. А я просто сирену услышала. И очнулась…

– Иришка, ты поняла? Ты теперь у нас будешь сиреной.

– Дошутитесь. Я же опять заорать могу. Глотка у меня луженая, орать я могу долго, как оказалось…

Тут приехала скорая, вызванная ментами. У пациента оказался инфаркт. При смерти мой любимец. Столько от меня вытерпел. Увезла его скорая вместе с ментом. За девушками приехала вторая скорая. Их осмотрели и забрали в больницу. С ними поехал еще один мент в сопровождение.

Людей в форме понаехало немерено. Стали в гаражах все осматривать и протоколировать. Мы оставили свои координаты и смотрели, как слажено работают менты.

– Иришка, он сказал, что у тебя голос, как оружие массового поражение. Как в воду глядел мужик.

– У меня тоже голова как-то ненормально гудит. Как будто ведро на голову одела и по нему кто-то ударил. Теперь все в голове, как сквозь вату слышу, – пожаловалась мне Мара.

– Зато они поняли, что с нами шутки плохи.

И опять из вредности сделала вид, что собираюсь орать. Азиаты все разом закрыли уши руками. Наконец и омоновцы обратили на это внимание.

– А чего это они уши руками закрывают?

– Боятся, что я орать начну.

– Почему?

– Так один не закрыл. Теперь с инфарктом лежит.

– Да ладно?

– Хотите попробовать?

Девки мои разом замотали головами. Они-то уже контужены мной.

– Кто следующий? – ехидно спрашиваю.

– Что-то желающих нет, – отвечают хором омоновцы.

– Вот не знала за собой таланта. Доводить людей до инфаркта…

Омоновцы стояли и смотрели на нас, не веря во всю эту чушь. И тут из кустов кто-то как заголосит. Я испугалась, руками уши зажала. Оказалось, это наши дети сидели в кустах и меня записывали на телефон. Шельмы…

Попросила их удалить записи. Все-таки я там материлась как сапожник. Стыдно мне. Они не хотели удалять. Петька процесс проконтролировал. У некоторых самолично все стер.

Пришла домой. Мама сразу стала задавать вопросы.

– Иришка, как дела?

– Все нормально.

– Нашли ту машину?

– Нашли. Много украденных машин нашли. Их там разбирали на запчасти.

– Бабульки про каких-то девушек говорили…

– Они откуда знают?

– Им мальчишки рассказали.

– Две невольницы освобождены.

– Так это же здорово.

– Ничего хорошего. Нет, что заложниц освободили – хорошо. Но там нет лаборатории. Где теперь ее искать?

– Получается, что дворник этот про угоны знал?

– Где угнанные тачки его земляки разбирают и номера перебивают на движках, он тоже знал. Скорее всего, помогал им по мере сил. Потому и молчал как партизан. Свою долю от угонов имел…

– Почему ты расстроилась?

– Не понимаю, где они могут наркоту делать.

– С чего ты решила, что ее там делают?

– Запах. Там стоит какой-то химический запах.

– Иришка, ты успокойся, просто подумай. И сразу поймешь, где в расчетах ошиблась. Просто отдохни. Здоровый сон тебе поможет.

– Ляг, поспи, и все пройдет? Ты права. Я так и сделаю. Надо попробовать подойти к расследованию с другого конца.

– Кстати, что у тебя за вид?

– Это мы специально фривольно с девчонками оделись.

– Чтоб вас приняли за путан?

– Ага. От таких подвоха не ожидают. Вроде все свои… Хорошо, что напомнила. Пойду помоюсь.