Купол раздора

Арки сводов нависали высоко над головами. Это точка сбора. В просторных помещениях под землей укрылись целые полчища борцов за свободу. Здесь и местные, и приезжие, и не только из Краснодарского края. Темное и сырое пространство освещали масляные лампы. Партизаны превратили этот подвал в импровизированный лагерь. Они перегородили пространство старыми бочками и ящиками, где спят на одеялах или циновках. Они также используют пространство для хранения своего оружия и припасов, в том числе продовольственных пайков, которые были украдены с вражеских складов. Кто-то сидит в углу на ящике и чинит свое снаряжение, в то время как другие тренируются с оружием, готовясь к бою. Ночью они по очереди охраняют вход, чтобы никто не мог войти незамеченным. Несмотря на эти не самые комфортные условия, боевой дух отважных воинов остается высоким, поскольку они продолжают бороться за свободу против угнетающих сил. Они выживают, полагаясь на силу и мужество друг друга.

Есть здесь также некоторые основные удобства, такие как импровизированная кухня, где можно приготовить еду на огне, а также столы и стулья, где бойцы могут собираться вместе, чтобы поесть или обсудить планы. Также оборудована зона для оказания медицинской помощи, где раненые бойцы могут получить помощь в случае необходимости.

Паше с Верой выделили угол и дали время отдохнуть, Александр занял место неподалеку. Пока девушка отдыхала, лежа на старом одеяле, сын с отцом сидели у бочки, которая стала для них столом. Они беседовали об их былой жизни и мечтали вслух о будущем.

Поздно вечером командиры, сидящие за столом в одном из подсобных помещений, были заняты обсуждением плана. Один из мужчин в комнате — из «Севера», он прибыл сегодня из Сибири и должен возглавить командование объединенной армией. Это опытный офицер старой закалки с боевым опытом, именно ему поручено объединить все эти разрозненные небольшие группы, чтобы двинуть их на базу «Кавказ». Командующие обсуждали стратегию, пристально вглядывались в карты. До поздней ночи сидели здесь, и тусклый свет освещал их силуэты.

Главнокомандующим новым кавказским фронтом был еще несколько дней назад назначен Конюхов Федор Ильич. Мужчина под шестьдесят, гладко выбрит, в волосах седина, c мудрым, спокойным взглядом. Он спросил остальных:

— Все понятно? Надеюсь, что завтра, когда мы будем выдвигаться, вы будете действовать слаженно. Я знаю, что вы люди умные, образованные, опытные. Я полагаю на вас, и штаб делает на нас ставку. У нас не будет нескольких попыток, поэтому проконтролируйте, чтобы в наших рядах царила строгая дисциплина. Голосованием определим, кто будет выступать заместителем в случае моей гибели или серьезного ранения.

Опросом они избрали на эту должность Комарова Геннадия Николаевича. О нем ходили слухи как об отважном воине, который умел выстраивать правильные отношения с солдатами, а его подчиненные были крайне дисциплинированы. По образованию он инженер, служивший в танковых войсках еще при Советах.

Совещание подходило к концу:

— Братцы, завтра тяжелый день. Таких у вас еще не было, — твердо стоял Федор Конюхов и также твердо говорил, — и у меня, право слово. Утром вы должны поднять отряды и произнести мотивационные речи, растолковать вашим бойцам их задачи. Важно, что прошлое нападение наших двух небольших групп на базу «Кавказ» должно было дать уверенности «Кресту», что здесь на юге партизаны действуют разрозненно и не могут нанести впечатляющий удар. Тем более, сейчас они заняты Псковом и волнениями в Москве. Это не отменяет того, что нам нужно готовиться ко всему. Мы уже всё подробно обсудили, но, если есть вопросы — готов выслушать.

— Вопросов нет, — кратко и понятно ответили сразу несколько человек.