Курехин. Шкипер о Капитане

В 1982 году Маккартни написал щемящую в своей искренней любви к Джону песню «Here Today». Гребенщиков в 1997 году написал песню «Капитан Белый Снег». Услышав, что она посвящена Курёхину, и зная, что Борис не очень-то любит распространяться о содержании своих песен, я все же решился спросить. И вот что получил в ответ:

«Шкипер! Как ты прекрасно понимаешь, у меня почти нет песен, кому-либо «посвященных»:-), но для меня эта песня оказалась действительно связана с ним; когда я ее пою, он как-то «появляется». Писалась она о многом сразу, а получилось, что в итоге он совпал с песней. Вот, так ясно, как я могу сказать».

Где ты бродишь теперь, Капитан Белый СнегБез тебя у нас гладь, без тебя у нас тишьТолкователи снов говорят, что ты спишь

Только что с них возьмешь, Капитан Белый СнегЯ мотался как пес по руинам святыньОт Долины Царей, до камней на холмеИ глаза белых ступ и тепло стен кремлейГоворят мне – ты здесь, Капитан Белый Снег

Капитан Белый Снег, Капитан Жар ОгняБез тебя мне не петь и любить не с рукиКак затопленный храм в середине рекиЯ держусь на краю, Капитан Белый СнегТо ли шорох в ночи, то ли крик пустоты

То ли просто привет от того, что в грудиТы все шутишь со мной, погоди не шутиБез тебя мне кранты, Капитан Белый СнегМы знакомы сто лет, нет нужды тратить словХоть приснись мне во сне, хоть звездой подмигни

Будет легче вдвоем в эти странные дниЭто все. Жду. Прием. Капитан Белый Снег

Кино, театр, ТВ

«Два капитана 2» были далеко не первым проникновением Курёхина в кинематограф. Тотальный интерес к культуре (или интерес к тотальной культуре?) не мог рано или поздно не привести его к кино – самому синтетическому из всех искусств. И хотя кинематографическая эрудиция Сергея (да и, чего греха таить, вкус тоже) не шла ни в какое сравнение с музыкальной, а «насмотренность» на несколько порядков отставала от «наслышенности», в новое для себя творческое пространство он ринулся со всей энергией.

Скрупулезные историографы откопали, что Курёхин писал музыку к снятому в 1987 году короткометражному художественному фильму «Счастливо оставаться!» и даже к загадочной ленте «Спортивные игры», сделанной на студии «Леннаучфильм» еще в 1981 (!) году. Для меня, как, впрочем, и для многих других, вступление Курёхина в кинематограф началось с фильма Олега Тепцова «Господин оформитель» 1988 года. Для Курёхина это была первая серьезная киноработа, причем работа с по-настоящему достойным его таланта материалом.

Готический, мистический Петербург начала века, перелом эпох, странные инфернальные персонажи, изысканный стиль Тепцова, невероятная фактура главного героя в исполнении актера Виктора Авилова – все это как нельзя лучше попадало в тон курёхинских эстетических пристрастий и самым удивительным образом резонировало с переломным духом перестроечных 1980-х – смесь смутных надежд и ожиданий с тревожными предчувствиями апокалиптического конца. Да и сам Тепцов невероятно располагал к сотворчеству. С одной стороны – тонкий, умный, образованный ленинградский интеллигент, успевший до того, как стать режиссером, закончить Ленинградскую консерваторию. С другой – точный, немногословный, слегка загадочный, но при этом жесткий и практичный руководитель. Я совершенно не удивлялся, когда во время наших нечастых и в основном случайных встреч уже после смерти Сергея Олег рассказывал то о своих проектах по созданию новой системы кинопроката в России, то о работе над каким-то грандиозным российско-британским кинопроектом. Очень жаль, что после «Господина оформителя» и «Посвященного» (музыку к которому тоже писал Курёхин) он так больше в кино ничего и не сделал.