Курьер

Где я пришёл в себя — даже и не понял. Хотя правильнее будет сказать воскрес. Ощущения такие, будто бухал несколько недель, не просыхая. Голова как будто залита свинцом до самого предела. Ватность во всём теле и сушняк, такой сильный, будто во рту у меня сама великая пустыня "Сахара".

— Дайте попить, — еле слышно прохрипел я.

— Ох, нихуя себе, — послышался чей-то голос. — Валер, ты что, ёбнулся совсем? Ты мне зачем живого притащил?! Я, по-твоему, кто?!

— Сёма, ты о чём? — послышался голос Валеры.

— Что значит о чём? — видимо, голос принадлежал Сёме. — Иди сам посмотри.

Что-то зашуршало, меня начали ворочать, и вдруг я увидел свет. Хоть он и был тусклым, но по глазам всё равно резанул. Я попытался прикрыть их рукой, но ничего не получилось. Наконец до меня дошло. Валера и Первый замотали меня в какую-то херню и привезли к своему знакомому, чтобы сжечь в топке.

— Шеф, твою мать, как? — только и смог вымолвить тот. — Я же видел! Так не бывает?

— Бывает, Валер, — прохрипел я. — Дай попить, а?

К моему лицу поднесли горлышко и опрокинули. По инерции я сделал сразу пару больших глотков, ещё три пришлось сделать потому, что горлышко от меня так и не убрали. Вместо воды этот Сёма влил в меня грамм двести водки, сука! Я зашёлся в кашле и едва смог удержать рвотный рефлекс.

— Ха-ха-ха, — заржал Сёма, глядя на мою реакцию.

— Блядь, да дайте воды! — не менее хрипло попытался выругаться я. — И развяжите это дерьмо.

— Глаза закрой лучше, — предложил Валера, а я решил воспользоваться его советом, понимая, что сейчас будет.

Едва я прикрыл глаза, как меня начали катить по полу, пытаясь размотать свёрток, в котором я находился. Пришлось вновь сдерживать рвотный рефлекс.

— Ну ты и мудак, — сказал я Сёме, едва оторвался от полторашки с водой.

— Ну ведь полегчало, — смотрел на меня работник котельной с глуповатой улыбкой.

— Валер, вы что, всю братву Саушкина сюда привезли? — спросил я у своего подчинённого.

— Да ты что, — отмахнулся тот. — Всех там бросили. Тебя вот хотели по-человечески.

— Хорошее у вас понимание человечности, — хохотнул я. — Вы бы ещё вначале на куски порубили.

— Ну мы хотели вначале, — виновато посмотрел в пол он, — только вы и так в багажник вошли.

Я едва водой не подавился, когда это услышал. А вот, кстати, интересно, если меня сжечь — я оживу? Нет, пробовать, конечно же, не буду, но интересно. А из расчленёнки я как буду восстанавливаться? Или меня сразу много станет?

— Что смешного? — спросил Валера, глядя на мою глупую улыбку.

— Да так, всякая ерунда в голову лезет, — отмахнулся я. — Спасибо, Валер, что не бросили. Неизвестно, как бы я смог оттуда выбраться.

— Вы извините, — с какой-то опаской стал разговаривать со мной он. — Я не знал, что вы так умеете. Я когда увидел, как вас там… это…

— Застрелили? Убили? — с усмешкой произнёс я. — Говори, Валер, не стесняйся.

— Грубый вы и неженственный, — немного подумав, выдал Валера, и мы тут же грохнули от смеха.

Напряжение тут же спало, и я начал расспрашивать, как и чем дело закончилось. В общем, живой осталась только девушка, которой Первый угрожал расправой, если та хоть раз ещё возьмётся за наркотики. И как сказал Валера: "И ведь он проверить может". Девчонка перепугалась так, что скорее всего не только пагубную привычку бросит, но как бы и в монастырь не подалась. С трупами поступили просто, оставили их там. Забрали только меня и Саушкина. Уж больно его тело выделялось на фоне всеобщей картины. Местные скорее всего спустят всё на тормозах, преподнесут как разборку среди группировок. Хотя гарантий, естественно, никаких. Ну, время покажет. Я, конечно, с трудом верю в то, что такую бойню смогут спрятать под видом стрелки ОПГ.

К концу смены Сёмы мы все втроём еле могли разговаривать, настолько были пьяны. Крузак пришлось бросить прямо у котельной, а самим под видом дров добираться на такси до дома.

Утром голова была ещё тяжелее, чем вчера после пробуждения от смерти. Пришлось перевернуть половину содержимого аптечки, прежде чем я смог обнаружить заветную таблетку аспирина. Она, кстати, оказалась последней, так что если не поможет, придётся топать в аптеку. Вроде помогло, минут пятнадцать, и стало немного легче. Я сварил кофе и вышел на свежий воздух. Прикурил сигарету, развалился на кресле, которое стоит на балконе, и мои мысли постепенно начали возвращаться к привычному бегу.