Курьер смерти

– Кроме того, в воскресенье вы доставили пиццу в квартиру предполагаемой жертвы похищения и, вероятно, были последним, кто видел девушку перед тем, как она исчезла. Поэтому мой коллега и хотел с вами поговорить. Возможно, вы согласитесь, что при подобных обстоятельствах ваше бегство выглядит подозрительно…

– Этот тип, – Бринкманн кивнул на Хагенаха, – сразу стал на меня наседать. А я этого не люблю. Я всего лишь выполнял свою работу.

– Мы знаем, – быстро сказала Карина, прежде чем Рольф успел возразить. – И были бы вам очень благодарны, если б вы помогли нашему расследованию. Сделайте это не ради полиции, а ради Виолы Май. Она сейчас, вероятнее всего, находится в руках похитителя, который жестоко обращается с ней.

Улыбка исчезла с лица Карины. Несколько секунд она смотрела на Бринкманна, не моргая. Он сглотнул, хотя в горле было сухо.

– Чем же я могу помочь?

Хагенах откинулся на спинку стула, предоставив молодой коллеге продолжать. Она справлялась отлично, а вот сам Рольф был явно не лучшей кандидатурой для того, чтобы допрашивать человека, с которым он недавно подрался.

Бринкманн пожал плечами, но уже без прежнего высокомерного равнодушия.

– Я помню ее не лучше, чем любого другого клиента. В квартиру она меня не впустила и была, по-моему, немного неприветлива или напряжена, но все-таки дала мне небольшие чаевые.

– А кроме нее, в квартире кто-нибудь был?

– Как уже сказал, внутрь я не проходил.

– Ну а какое у вас сложилось впечатление?

– Если вы предполагаете, что похититель ждал там, пока она принимала заказ, то это вряд ли. Она стояла со мной на площадке и запросто могла убежать.

– А на лестнице или на улице вы ничего странного не заметили? Любая мелочь может быть важной.

Бринкманн задумался и даже сделал напряженно-сосредоточенное лицо. Рольфу показалось, что он переигрывает.

– Нет, все было как обычно.

– Никто не слонялся около дома, не наблюдал за окнами?

– Нет, – ответил Бринкманн.

С тех пор как Карина с ним заговорила, он был сосредоточен на ней, но теперь быстро посмотрел на Хагенаха, причем в его взгляде мелькнуло что-то темное.

– Зачем ты вообще разносил эти флайеры? – все-таки вмешался Рольф. – Ты доставляешь пиццу от этой фирмы – и еще распространяешь их же рекламу?

Бринкманн явно через силу посмотрел Хагенаху в лицо. Можно было подумать, что он боится чем-то себя выдать.

– Заказы из пиццерии я развожу давно, а рассовывать флайеры по ящикам начал после того, как «Эмилия-Романья» стала сотрудничать с «Food2You». Они хотели, чтобы я перешел на работу к ним, но Рихард Фрайтаг – классный шеф, и я, естественно, остался у него.

– Естественно, – передразнил Хагенах. – И ты сам забираешь листовки прямо из типографии?

– Конечно. Почему бы нет?

– Разве не проще было бы разносить эти бумажки вместе с пиццей?

– Иногда я так и делаю, но заказы надо доставлять по отдельным адресам, а флайеры распространять по всему кварталу. Трудно совместить это так, чтобы еда не остыла.

– То есть за раскладывание рекламных листовок по ящикам вам платит «Food2You», а за доставку пиццы – владелец пиццерии «Эмилия-Романья» герр Рихард Фрайтаг, – подытожила Карина Райнике.

– Совершенно верно.

15

Ребекка достала из бардачка пачку сигарет и дважды тряхнула ее.

– Предадимся вредной привычке? – предложила она.

Йенс кивнул. Ему нравились их совместные перекуры, а последний, кстати, был уже очень давно. Он сунул сигарету в рот, Ребекка поднесла к ней зажигалку. Они приоткрыли окна и некоторое время ехали молча.

– Ты можешь всегда так делать, – вдруг сказала она.

– Как – так?

– Называть меня Беккой. Мне нравится.

Йенс бросил на нее быстрый взгляд искоса: она смотрела прямо перед собой. Иногда он мог читать ее как книгу, но потом она вдруг опять становилась для него тайной. Создавалось впечатление, будто Ребекка позволяет ему видеть только то, что считает нужным показать. И как женщинам такое удается?

– А твой одноногий поклонник тоже так тебя звал? – Этот вопрос, назревавший с прошлой пятницы, сорвался у Йенса с языка, прежде чем он успел передумать.

Бекка мягко улыбнулась.

– Этот тип тебя напряг?

Йенс небрежно – так, по крайней мере, ему хотелось, чтобы это выглядело – пожал плечами.

– А должен был?

– А должна ли я волноваться из-за твоей крутой охотницы?

Иногда они подолгу пикировались, отвечая друг другу вопросом на вопрос. Когда речь шла о каком-нибудь сложном деле, это бывало продуктивно, но сейчас они говорили о личном, и Йенсу показалось, что Ребекка ждет нормального ответа.

– Ты ничуть не менее крутая, – сказал он.

– А у тебя есть две ноги и голова с мозгами, – откликнулась Ребекка и посмотрела на него тем взглядом, от которого у него внутри всегда что-то переворачивалось.

Развивать эту тему сейчас не было необходимости. Они молча курили, до тех пор пока Красная Леди не въехала в квартал Гриндель – как всегда, оживленный. Припаркованные у тротуаров грузовики и машины курьерских компаний делали и без того узкие улицы еще у́же. Студенты университета переходили дорогу, попивая кофе или тыча пальцами в телефоны, так что не задавить кого-нибудь было не очень-то просто.