Курятник в пентхаусе

Продолжая сетовать на свою горькую судьбинушку, я купила для Димона шаурму, постояла некоторое время в кафе, насладилась ароматом блинчиков, котлет, жареных куриных ножек, картофеля фри и отправилась в офис.

Глава вторая

– А вот и доставка харчей, – обрадовался Димон. – Почему ты такая грустная?

Рассказать приятелю, что опять увидела на весах не ту цифру, которую хотела узреть? Ну уж нет. Хорошо помню, как пару дней назад Коробков купил на всех пиццу, а мне вручил коробку с надписью «Особая для Тани». Я подняла крышку и обнаружила внутри крохотный листик салата, на котором лежала веточка укропа. Коробок постоянно зудит мне в уши:

– Перестань мучить себя глупыми диетами. Толку от них ноль. Ешь все, чего хочется, и вес пойдет вниз.

Я не такая дурочка, чтобы верить Димону. Но, к сожалению, он прав насчет диет, на меня они не действуют. Я перестала считать калории после того, как узнала, что калория – это количество энергии, которое позволяет нагреть один грамм воды на один градус. Значит, эскимо, примерно триста калорий, сделает стакан воды теплым. Пусть так, но почему я прибавляю от воды в весе? Нет ответа. Полгода назад я выбросила таблицы подсчетов, теперь я ем два раза в день: утром и в шестнадцать часов. Все жирное, сладкое, сосиски, колбаса, пельмени, котлеты, сыр исключены из рациона. Вкус жареной картошки давно забыт, мимо кондитерских я прохожу, зажмурившись, о фруктах даже не вспоминаю, в них фруктоза. Что я ем? Листья салата, овощи. И толстею. На всякий случай я прошла по всем врачам, вердикт: здорова! Почему вес не падает? Вразумительного ответа я ни от кого не получила. Возможно, мои предки произошли от слонов или бегемотов, а с генетикой не поспоришь.

– Тань, у меня для тебя подарок, – улыбнулся Димон.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– Почему не спрашиваешь какой? – продолжил Коробков.

– А вот и я, – оповестила всех Ада Марковна. – Танюша, что у нас замечательного?

Мой телефон звякнул. Я посмотрела на экран. «Отдам презент потом, не хочу при всех».

Дверь опять открылась, и появилась прекрасная блондинка, такая роскошная, что Димон воскликнул:

– О господи!

Я посмотрела на незнакомку и поняла, почему Коробок так отреагировал.

У блондинки были щечки-яблочки, губы-бантики, широкие до изумления брови, похоже, позаимствованные у медведя. Грудь девушки походила на два спелых арбуза. Одета она была затейливо. Короткая юбка из зеленой кожи, розовый пуловер с глубоким V-образным вырезом, сквозь который были хорошо видны сочные перси. Белые ботфорты и крохотная сумочка с надписью Dior завершали образ роскошной жены олигарха, которая очень любит бутики элитных брендов на рынке «Садовод».

– Здрааасти, – нараспев произнесла юная леди, – Ваня сказал, что предупредил вас о моем визите!

Первым очнулся Димон:

– Добрый день. А кто у нас Ваня?

– Аха-ха, – рассмеялась незнакомка, – люблю, когда шутят. Ваня ваш самый большой начальник. Он велел своей жене…

На мой телефон опять прилетело эсэмэс, на сей раз от Ивана Никифоровича: «Придет Риччи. Бери ее в свою бригаду, присмотрись!»

– …взять меня в свой коллектив, – договорила блондинка.

– Вы Риччи? – уточнила я.

– Ага, – подтвердила девушка.

В особые бригады абы кого не пригласят. Иван всегда тщательно проверяет человека перед тем, как взять его в штат. И я привыкла, что моя бригада – завершающий этап проверки. Потенциальный сотрудник работает у нас некоторое время, и если все хорошо, он переходит в тот коллектив, где будет служить постоянно. Раньше мне роль воспитателя детского сада не нравилась, но теперь я привыкла. Риччи сидит в нашем офисе. Значит, муж посчитал ее хорошим специалистом.

Телефон опять запищал. Я увидела очередное эсэмэс от Коробкова: «Рот закрой».

Я встрепенулась.

– Очень приятно, меня зовут Татьяна.

Риччи зааплодировала.

– О! Вы жена Вани! Он вас бешено любит, прямо до истерики. Первый случай в моей биографии, когда мужик на диван меня не потянул. Ваня говорил, что вы, Таня, мегасупер-агент. Я так рада работать здесь!

С этими словами блондинка бросилась мне на шею и, прежде чем я успела отшатнуться, влепила поцелуй мне в нос.

Я чуть не скончалась от аромата вонючих духов. Но тут в офис вошел Никита Павлович[1] и с порога зачастил:

– Привет. Опоздал. Пробки. Как дела? Кто у нас в гостях?

Блондинка выпустила меня из цепких объятий и обернулась.

– Матерь Божья, – ахнул Никита, который называет себя атеистом и никогда не ходит в храм.

– Э… э… – протянула Ада Марковна, – раз Иван Никифорович так решил, значит, новая сотрудница с нами. А как вас зовут?

– Риччи, – повторила блондинка и села на мое место во главе стола.

– Это мы поняли, – сказала Ада. – А что в паспорте?

– Ой, зачем вам это? – пожала плечами Риччи. – Маманя начудила. Настоящее мое имечко даже спьяну не произнести.

– У Наташи из бухгалтерии живет мопс Риччи, – заявил Никита.

Я опустила глаза, ну, Димон, теперь твоя очередь, чего хорошего ты скажешь?

– Татьяна, к вам Инесса Листова, – произнес голос нашего секретаря.

– Пусть заходит, – ответила я.

– Ой! Кто говорил-то? – изумилась Риччи. – Вроде все молчали!