Куриный бульон для души. Я решила – я смогу! 101 история о женщинах, для которых нет ничего невозможного

Я записалась на курс восхождения по снегу и льду. Во время занятий мы изучали технику передвижения в связке, а также фиксацию при помощи ледоруба. В моей группе было шесть человек, но все гораздо моложе меня. Я подумала: если дело дойдет до восхождения, моими партнерами будут люди, которые по возрасту годятся мне в дети. Может, я все-таки старовата для такого мероприятия.

Инструктором группы был Дейв – мужчина средних лет с обветренным лицом.

– Во время восхождения, – сказал Дейв, – у каждого из вас будет рюкзак весом восемь килограммов, а на ногах – тяжелые альпинистские ботинки. Нам придется идти по склону с разным углом наклона от шести до восьми часов. Часть маршрута мы проделаем в ночное время. Кроме этого, учитывайте, что по мере восхождения кислорода в воздухе будет все меньше. Возможно, до вершины дойдет не каждый. Надо четко отдавать отчет, сколько у вас осталось сил, и не подвергать излишней опасности остальных членов группы, потому что идти мы будем в связке.

Мне показалось, что последняя часть его речи была обращена непосредственно ко мне. Дейв сделал кроткую паузу и продолжил:

– Маунт-Худ – самая высокая точка в штате Орегон. Пик расположен на высоте 3426 метров над уровнем моря. Маунт-Худ – это вулкан. Восхождение на гору технически сложное из-за обилия льда и возможного камнепада. На склонах горы погибли 156 альпинистов.

«Боже! – подумала я. – Ну вот зачем он нам сказал это?!»

Двадцать пятого мая мы вышли из лагеря. Восхождение началось в полночь при свете закрепленных на голове фонарей – чтобы успеть уйти с горы до тех пор, пока жаркое полуденное солнце растопит снег вокруг вершины. Мы шли двумя связками по три человека в каждой. Вначале казалось, что при восхождении усилий требуется не больше, чем когда поднимаешься по лестнице. Но постепенно мы стали уставать и почувствовали, что кислорода в воздухе все меньше.

Мы продолжали восхождение, и вдруг я поняла, что выше подниматься некуда. Мы уже на вершине!

Дейв постоянно нас подбадривал:

– Все хорошо, идем спокойно, не торопимся.

Он часто спрашивал, как у меня дела и не устала ли я. В конце концов мне даже немного надоело его навязчивое внимание.

Горизонт посветлел. Мы поднимались по склону под углом в сорок пять градусов, обходя крупные валуны, пласты снега со льдом и расщелины.

Потом мы сделали короткий привал, и я почувствовала серный запах и идущий из расщелины теплый воздух. Да, Маунт-Худ все-таки не просто гора, а активный вулкан. Я перестала обращать внимание на жалобы и стоны других альпинистов. Мне так же, как и им, было холодно, хотелось есть, и я чертовски устала. Лучше молчать, чтобы экономить силы. Приумолкли и остальные. На этой высоте я почувствовала, что кислорода гораздо меньше, чем внизу, и дышать все труднее.

Мы поднимались под звуки хрустящего под «кошками» льда. «Боже, – думала я, – и когда все это закончится?»

Я попыталась представить гору и место, где находилась наша группа. Судя по всему, мы должны уже приближаться к вершине. Тут я услышала чей-то крик: «А вот и Райские Врата!» Так называлась очень опасная обледенелая расщелина. Над горизонтом появилось солнце. Мы продолжали восхождение, и вдруг я поняла, что выше подниматься некуда. Мы уже на вершине!

Я вышла на обдуваемый ветром пик, расположенный высоко над уровнем моря, и увидела горящие вдалеке огоньки городов. Какое счастье! Какая радость! Я покорила гору! И вид с нее открывался просто замечательный.

Тут я почувствовала такой сильный порыв ветра, что меня чуть не свалило с ног. Все, хватит. Пора спускаться вниз. Я достигла своей цели.

Ширли Дек

Не трогай мои колеса!

Найди в себе силу, чтобы контролировать собственную жизнь. Найди в себе силу, чтобы сделать свою жизнь счастливой.

Сюзан Полис Шуц

До шестьдесят второго дня рождения моего мужа оставались считаные недели, когда он вдруг объявил:

– Знаешь, я выйду на пенсию в шестьдесят два. Я все посчитал, мы вполне можем себе это позволить.

Решение Кена стало для меня сюрпризом, но идея понравилась. Мы не раз обсуждали, как переберемся поближе к нашим взрослым детям и их семьям, вернемся в те места, где у нас осталось много давних друзей. Но все это мы планировали сделать только через три года. А теперь…

На следующий день, хлопоча по хозяйству, я задумалась о том, какой станет наша жизнь, когда Кен будет целыми днями дома. Каждый день – как суббота или воскресенье. Наверное, это будет приятно… Перекладывая чистую одежду из стиральной машины в сушильную, я вдруг застыла с мокрым бельем в руках: меня посетила одна мысль.