Курочка, открой дверь

Казаки отстегнули ножны с шашками — оружие попадало на пол. Семён просто воткнул две своих сабли в пол перед собой. Затем все шестеро крепко сцепились руками, соединив локти. Они как будто и не собирались драться. Прохор не понимал, что происходит. Вдруг он увидел, как высокие папахи на головах Фролки и Ерошки, стоящих прямо перед ним, зашевелились. Секунду спустя, то, что казалось каракулем, рассыпалось по головам и плечам казаков длинными чёрными волосами. Затем волосы словно ожили: они извивались, расползались в стороны, забирались под одежду, проникая сквозь ткань, тянулись к стоящему рядом человеку, впивались в кожу, пронзали плоть. Прохора охватила паника. Он забился, пытаясь выбраться из своего нового ужасного плена, но тела казаков сжимали его всё сильнее. Их истерзанные сражением черкески насквозь пропитались кровью. Рубаха и штаны Прохора тоже вымокли насквозь. Он вдруг осознал, что эти ожившие волосы буквально сшивают казаков вместе, пронзая каждый миллиметр их тел, переплетаясь между собой и постоянно стягивая образующийся человеческий мешок. Голова Фролки, влекомая волосами, начала задираться назад и вбок под неестественным углом, раздался хруст позвонков. Секунду спустя треск костей и звуки разрываемой плоти наполнили пространство вокруг. Прохора стошнило. Его самого волосы не трогали, но легче от этого не становилось. Он продолжал отчаянные попытки вырваться, но тела казаков так плотно и сильно облепили его, что даже пальцами удавалось шевелить с трудом.

Несколько тяжёлых предметов ударились о пол комнаты. Что-то ярко сверкнуло, раздался оглушительный резки хлопок. Прохор потерял сознание.

* * *

Андрей вошёл в командный пункт. Пресветлый проявлял всё больше активности, так что все параметры восприятия пришлось снизить практически до человеческих. Управлять в таком состоянии операцией без спецсредств было уже проблематично. Сашка и Егор сидели в своих креслах-коконах и следили за происходящим с камер на тактических шлемах штурмовиков.

— Что это за хрень такая? — обратился Егор к Андрею. Несмотря на свой более чем почтенный возраст, Егор был самым молодым и неопытным из трёх «великих». Оттого в подобных неожиданных ситуациях он по привычке старался узнать мнение своих старших товарищей.

— Не представляю, — ответил Андрей.

— И я впервые такое вижу, — вступил в разговор Сашка. — Орден тоже никогда не сталкивался ни с чем подобным. Эти шестеро «казачков» буквально затягивают куровода в кокон. По показаниям датчиков, все шестеро мертвы уже несколько минут, но процесс продолжается. Куровод внутри, судя по пульсу и дыханию — без сознания. Видимых повреждений не наблюдается.

— Пускай штурмовики вытащат его оттуда. Только аккуратно.

Сашка отдал приказ. Трое солдат, закинув оружие за спину, двинулись к конструкции, которая начинала напоминать абстрактную статую, выставленную в центре комнаты. Внезапно из разодранных тел казаков в разные стороны выстрелили извивающиеся жгуты. Их было не меньше сотни. Вцепившись в пол, стены и потолок, они натянулись и подняли укутанного в казаков куровода над полом. Волосы опутали ноги шестерых мужчин, и, ломая кости и разрывая мышцы, закрыли кокон снизу. Несколько штурмовиков успели увернуться, остальных жгуты пронзили насквозь — могучие черные фигуры трепыхались словно мошки, попавшие в паутину.

— Надеюсь какая-нибудь «кубанская бабочка» оттуда не вылупится, вместо нашего куровода, — попытался пошутить Егор. В воздухе повисла напряжённая тишина. «Великих» такое положение дел сильно настораживало. Тем временем, штурмовики продолжали исполнять отданный приказ. Они пробовали вытащить куровода, разрезав кокон, но плоть не поддавалась. Попытка обрезать или оборвать жгуты, состоявшие, как оказалось, всё из тех же волос, тоже не увенчалась успехом. Активность кокона постепенно уменьшалась — процесс формирования подходил к концу.