Курочка Ряба. Рассказ

Я думал, будет нелегко втолковать моим ребятам эту новость, но то, что произошло на самом деле!.. Как все-таки консервативен мозг человеческий!..

Когда я объявил, что сворачиваем опыты, они посмотрели удивленно, но промолчали. Ждали, какую идею я подкину взамен.

- Ab ovo, - сказал я. - Начнем с начала, как говорили древние. Полетим в гости к ним за курочкой Рябой.

Олежка запустил пятерню в свой «девственный лес», который не могла одолеть ни одна щетка. Джон широко и счастливо улыбался.

Света Синичкина глядела на меня по-детски распахнутыми глазами, и они медленно наполнялись прозрачной влагой.

- Славик, - начала она, - пойдем домой. Посидим, поболтаем, музыку послушаем…

Я засмеялся.

- Думаете, с ума сошел, пока сказки Сережке читал? Ого! Петушок-курочка - это биокибер! Поняли!.. Ряба - это РеБе, регенератор белка! Нашего полибелка, который распадается от одного взгляда!..

Меня не поняли. Виртуозов старался незаметно переместиться к локатору «сон», Метелкин двинулся ко мне, гостеприимно раскинув руки и по-прежнему лучезарно улыбаясь… Я позволил усыпить себя и обследовать на предмет полной вменяемости. Только после этого у нас пошел нормальный разговор.

20 января.

Готовимся к приезду комиссии. Решили стоять «насмерть». Отказать нам не посмеют. Не имеют права! Мы должны побывать там!..

1 апреля.

Ура! Победа! Отправляемся в двадцать первый век! Виртуозов утвержден моим заместителем. На него возложена вся «техника». Очень рад, что Олег со мной…

На этом первая часть записей кончалась.

- Вот как все начиналось, - задумчиво произнес Джон. - Не знал, что у шефа был дневник.

- Никто не знал, - откликнулся Виртуозов. - Но меня удивляет другое: почему он писал? Не использовал, например, мыслеграф или, на худой конец, стенограф.

- А все-таки Ванин - голова! - вздохнула Света. - Надо же додуматься! Сколько раз читала Сережке про эту курочку,..

- Гений, - подытожил Метелкин и раскрыл вторую тетрадь.

Эта часть записок представляла собой нечто вроде развернутого письма или отчета перед самим собой.

Ванин писал торопливо, с малопонятными сокращениями…

«Теперь, когда путешествие позади, когда написаны доклады и сделаны определенные выводы и прогнозы, появилась потребность проанализировать свои впечатления и поразмышлять… Хочу восстановить все по памяти. Уверен, что ограниченная скорость в написании знаков делает возможным более тщательный анализ и отбор переносимого на бумагу материала. Мысли фиксируются в оптимальной форме, внутренняя логика суждений становится более выпуклой, обнажая незаметные ранее закономерности…

…Перед стартом все казалось просто и ясно. Разумеется, предполагались и самые сложные ситуации, но, как выяснилось, они не имели ничего общего с теми, в которых мы очутились.

Во-первых, был выбран недостаточный временной интервал.

Очутившись в двадцать первом зеке, мы уже не нашли действующую Рябу. В музее техники ее вообще не оказалось. Обнаружили Рябу… в музее Природы!

Странно, конечно. Но так или иначе, а отныне мы знали, как в действительности выглядит Ряба: ее изображения в современных книгокартах искажены просто до неузнаваемости…

Во-вторых, «методика пассивного наблюдения», которой снабдили нас временологи, безнадежно устарела.

Подумать только, она ни разу не корректировалась!

Не было, видите ли, необходимости, поскольку путешествия в прошлое вообще нерациональны: расход энергии велик, а чему можно научиться у древних?! Эта методика, вероятно, идеально соответствует «Кодексу невмешательства», но чтобы с ее помощью что-то изучить - сомневаюсь. Пришлось нам выкручиваться на месте…

В-третьих, мы совершенно не были готовы психологически.

После неудачи в двадцать первом веке Олег «промахнул» целый виток спирали - в конец двадцатого!

Конечно, риск был: ошибись мы и на этот раз, экспедицию пришлось бы свернуть, - энергии оставалось лишь на возвращение.

Кроме того, в точке перемещения могло оказаться слишком людно. А способ, который мы с Олегом придумали для нейтрализации последствий нашего посещения, был эффективен только при ограниченном числе контактов…

Вторая высадка прошла благополучно. Место пустынное, я бы сказал, дикое. Огромная поляна, растения в рост человека, вокруг - стеной лес, вдали - крошечный, какой-то несерьезный деревянный домик… Но анализ обстановки и действий пришел позже: мы ослепли, огпохли, задохнулись. Невероятно яркие краски - синее, зеленое, белое, алое. Одуряющие, густые незнакомые запахи. И удивительная поющая тишина…

Наши мыслеграфы, не выдержав эмоциональной перегрузки, вышли из строя. Прошло несколько минут, прежде чем Виртуозов первым из нас вспомнил о цели путешествия. Мы взяли курс через поле - на дом, потому что Ряба, если наши предположения верны, могла находиться только рядом с человеком.

Идти по траве было чрезвычайно трудно и физически, и морально. Привыкнув лишь любоваться малюсенькими зелеными островками в зонах отдыха, мы должны были наступать на гибкие, сочные стебли растений! Не сговариваясь, мы с Олегом включили антигравитационные подошвы своих ступов, на четверть уменьшающие вес.