Кутузов

Бой за Бендеры длился всю ночь и завершился только днем. Осаждавшие сумели отразить несколько попыток турок нанести удар с тыла. В конце концов крепостной гарнизон, устрашенный потерями и бесстрашным упорством русских солдат и офицеров, сложил оружие. Султанское командование считало крепость на берегах Днестра неприступной, возлагая на нее в войне с Россией большие надежды, которые не оправдались. Поэтому бендерская катастрофа имела страшное звучание для Стамбула.

Бендеры пали под ударом русского оружия. Потери неприятеля при штурме составили до 5000 человек, не считая сгоревших. В плен сдалось около 12 тысяч человек, в том числе 5390 янычар. Трофеи оказались огромны.

Победа далась штурмующим ценой большой крови. Было убито 687 человек, ранено 1875, а всего выбыло из строя 2593 человека.

После участия в штурме крепости Бендеры офицеры-добровольцы вернулись в ряды 1-й армии. Обер-квартирмейстер Михайла Голенищев-Кутузов 26 сентября 1770 года «по собственной просьбе» был определен в Смоленский пехотный полк с одновременным производством в премьер-майоры.

Причин оставления им так успешно начавшейся квартирмейстерской службы было несколько. Главная видится в том, что сам Кутузов в кампании 1770 года, участвуя в целом ряде крупных сражений и штурме крепости Бендеры, явно почувствовал в себе больше склонности и способностей не к штабной службе, а к боевому командованию. Именно здесь, на войне, проявились его настоящие командирские качества: смелость, решительность, находчивость, инициативность, хладнокровие в критических ситуациях боя.

Молодой офицер уже тогда продемонстрировал завидное умение обращаться с солдатами, которые ценой своей крови и жизни добывали большие и малые победы русского оружия. Он оказался способен и в бою вести за собой людей. Эта черта была в нем замечена многими сослуживцами.

Имелись и другие весьма существенные причины оставления престижной штабной, квартирмейстерской службы. Широко образованный 20-летний Голенищев-Кутузов своим знанием военного дела, энергией и инициативой выгодно отличался от многих офицеров, прежде всего иностранцев, занимавших почти все должности в штабе 1-й армии генерал-фельдмаршала Румянцева.

Засилие немецких офицеров, всемерная поддержка ими друг друга, незаслуженное поощрение и продвижение их по службе создали для Кутузова, являвшегося в штабе Боура старшим офицером, нестерпимую обстановку. Его резкие суждения по поводу попыток насаждения в русской армии чужеродных прусских порядков не могли не вызвать недовольство у большинства немецких офицеров и возглавлявшего румянцевский штаб генерал-квартирмейстера Боура.

Все это привело к тому, что Михаила Голенищев-Кутузов был отчислен из штаба 1-й армии якобы «за неимением в генеральном штабе того чина порозжей вакансии». Более того, генерал-квартирмейстер Боур не препятствовал уходу из-под его подчинения способного, перспективного офицера.

Когда в последних числах ноября 1770 года армия генерал-фельдмаршала Румянцева расположилась на зимних квартирах, премьер-майор Голенищев-Кутузов уже находился в Смоленском пехотном полку. Воинская часть стала на зимние квартиры недалеко от границы, в молдавской деревне Туфешти.

В ходе боевых действий Кутузову довелось свидеться с младшим братом Семеном и отцом. Илларион Матвеевич был направлен из канцелярии Главной артиллерии и фортификации на Юг сперва во 2-ю армию, затем в 1-ю. Вместе с ним из Санкт-Петербурга убыл и его младший сын, бывший у отца флигель-адъютантом.

Полководец Румянцев высоко ценил способности инженер-генерал-майора И.М. Голенищева-Кутузова, начальника инженерных и минерных команд 1-й армии. Главнокомандующий сообщал императрице Екатерине II, что Голенищев-Кутузов-старший усердно помогал ему в «самом огне», демонстрируя «твердость духа».

И.М. Голенищев-Кутузов оставил после себя дошедшие до нас схемы основных сражений 1770 года: при Рябой Могиле 17 июля, на речке Ларге 7 июля, при Кагуле 21 июля и преследования неприятеля генерал-майором Боуром, а также планы «турецкого города» и крепости Бендеры, лагеря турок при урочище Рябая Могила — карты стали документальными источниками для изучения в будущем военной истории Екатерининской эпохи.

Военная кампания 1771 года внесла в формулярный список премьер-майора Михайлы Голенищева-Кутузова участие еще в двух больших сражениях — «при Бухареште и при разбитии 40 тысяч неприятеля» 19–20 октября 1771 года при Попештях.

Четвертый год «первой екатерининской войны» России с Турцией внес серьезные изменения в планы высшего русского командования. По плану кампании, утвержденному Военной коллегией и императрицей Екатериной И, 1-й действующей армии генерал-фельдмаршала П.А. Румянцева ставились активные оборонительные задачи. Ей в течение 1771 года предстояло удерживать Бессарабию, Молдавию и Валахию, не допускать перехода крупных турецких сил через Дунай, оттягивать на себя по возможности больше сил неприятеля, имитируя готовность к форсированию водной преграды.